Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Упрощенная система налогообложения (УСН)
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Верховный Суд Республики Бурятия в составе
председательствующего судьи Бидогаевой А.Ю.,
с участием государственных обвинителей - прокуроров отдела прокуратуры РБ Шайтер Е.Н., Телешева А.А., Мархандаевой И.В.,
подсудимого Г.С., его защитника по соглашению адвоката Смоляк Г.Д., представившей удостоверение N 278 и ордер N 716,
потерпевшего Е.В.,
при секретарях Т.Н., Ш., Б.Т.,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении
Г.С., родившегося... в <...>, ранее не судимого,
- обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ,
установил:
Г.С. на почве неприязни совершил убийство малолетнего Е. при следующих обстоятельствах:
24 декабря 2012 года в период времени с 17 до 20 часов 30 минут Г.С. находился у себя дома по адресу: <...> с малолетним Е., ... года рождения, который, будучи голодным, постоянно плакал. Г.С., раздраженный плачем ребенка, на почве возникшей в связи с этим неприязни, решил убить Е..
Реализуя задуманное, Г.С. нанес Е. деревянной лопаточкой и неустановленным следствием твердым предметом 11 ударов по голове, 5 ударов в область грудной клетки и живота, после чего забросил Е. в топку печи, расположенной на кухне указанного дома.
В результате указанных действий Г.С. причинил малолетнему Е. закрытую черепно-мозговую травму: множественный локально-конструкционный, фрагментарно-оскольчатый перелом лобной, теменных, височных, затылочной костей с переходом на основание черепа; очаг ушиба левой теменной доли; субарахноидальное кровоизлияние в лобно-теменной области слева; жидкая кровь в желудочках мозга; кровоизлияния на внутренней поверхности мягких тканей головы в лобной области слева, в лобной области справа, в правой теменной области, в левой теменной области, в затылочной области по средней линии; ушибленные раны в лобной области слева, на нижнем веке левого глаза; ссадины в лобной области справа, в лобной области по средней линии, в правой височной области, в правой щечной области, в правой теменной области, в левой височной области, в левой теменной области; кровоподтек и ссадины в лобной области слева; кровоподтек в лобной области по средней линии, причинившую тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Ссадину на передней поверхности грудной клетки справа, кровоподтеки на передней поверхности грудной клетки (2), на передней поверхности живота (2), не причинившие вред здоровью человека.
От полученных повреждений Е. скончался на месте происшествия. Его смерть наступила от отека и дислокации головного мозга в результате закрытой черепно-мозговой травмы.
Подсудимый Г.С. вину в совершении преступления не признал и показал, что 24 декабря 2012 г. пришел к падчерице С. и ее сожителю Е.В. Там находился брат Е.В., они с Е.В. пьяные спали на полу. С. отмывала от крови рану на голове, которую с ее слов в драке, возникшей на почве ревности к М., нанес сожитель. Также у нее имелись повреждения на плечах, на ноге. С. рассказала, что во время драки брала на руки ребенка и прикрывалась им от ударов Е.В.. Их сын Е. в это время молча лежал на кровати за М.. Они с С. выпили, в это время Е.В. стал подниматься с пола. Он начал удерживать его руками, а С. быстро вынесла Е. на улицу и посадила в санки. Он повез внука к себе домой. По дороге Е. 2-3 раза падал с санок. Дома, разворачивая его, обнаружил, что внук мертв. На щеке у мальчика была царапина, других повреждений, следов крови, сажи на нем не было. Он пошел к соседке Е.Т., попросил позвонить Г.. Чтобы жена быстрее приехала, просил сказать, что ребенок плачет голодный. Одежду мог замарать кровью Е. только в доме С., поскольку со слов С., Е. разбили нос. Внука он не бил, привез его домой уже мертвым. Первоначальные показания отрицает, был вынужден их дать под давлением сотрудников полиции.
Однако виновность подсудимого подтверждается его признательными показаниями, которые он давал в ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого, протоколом проверки этих показаний на месте происшествия с видеозаписью, протоколами осмотра места происшествия и осмотра вещественных доказательств, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями экспертиз и другими исследованными в суде доказательствами.
Так, согласно оглашенным в порядке ст. 276 ч. 1 п. 1 УПК РФ показаниям Г.С., данным им в качестве подозреваемого, около 16 часов 24 декабря он пришел в гости к С.. В доме спал брат Е.В. - Е.Е., а их знакомая М. присматривала за сыном С.. Он выпил несколько рюмок водки с Е.В. и тот лег спать. После они продолжили пить с С.. Она рассказала, что муж избил ее табуретом, и она хочет уйти от него. С. попросила забрать с собой Е., одела его, и он увез внука на санках домой. Дома посадил его на диван, снял с него комбинезон и шапку. У Е. никаких повреждений он не видел. Потом сходил до соседки Е.Т., попросил позвонить жене и позвать ее домой, так как Е. плакал, просил есть. Он пытался дать ему концентрированное молоко, носил его на руках, но ребенок не успокаивался. Потом стал готовить себе ужин, а внук все это время, не переставая, плакал. В этот момент у него не выдержали нервы, Е. продолжал орать, он подбежал к нему и со всей силы ударил три раза деревянной лопаткой по голове. Е. сильно заплакал, он его взял на руки, а потом посадил обратно на диван. После этого он перестал подавать признаки жизни. Поняв, что убил мальчика, он пошел к соседу Р. и позвал его к себе (том N 2 л.д. 71-75).
Обстоятельства, изложенные в ходе указанного допроса, Г.С. подтвердил при проверке показаний, в ходе которой он указал на место, где произошли описываемые им события, показал участникам следственного действия последовательность нанесения потерпевшему деревянным предметом ударов по голове, а также то, куда конкретно пришлись эти удары (том N 2 л.д. 115-124).
Содержание протокола проверки показаний на месте соответствует просмотренной в судебном заседании видеозаписи указанного следственного действия.
При допросе в качестве обвиняемого, Г.С., изменив свои показания, сообщил, что смерть Е. наступила в результате его неосторожных действий. По дороге ребенок неоднократно падал с саней, при этом он не плакал, спокойно дышал. Развернув его дома, увидел на лице царапины, но крови на ребенке, на его одежде не было. Он понял, что Е. мертв. Происхождение крови на своей одежде пояснить не может, возможно, замарался дома при разделке мяса (том N 2 л.д. 79-86).
При дополнительном допросе в качестве обвиняемого, вновь изменив свои показания, Г.С. показал, что ушел от С. около 19 часов, дома с Е. был около 20 часов. По дороге сани переворачивались, и падали на ребенка. Кроме этого утверждал, что С. и Е.В. были пьяны, могли сами причинить смерть ребенку и, воспользовавшись его состоянием, передать ему уже мертвого ребенка (том N 2 л.д. 88-91).
При дополнительном допросе 16 апреля 2013 г. Г.С. показал, что пришел к С. примерно в 17 час. 40 мин. С. сама посадила ребенка на сани, попросила вызвать ему "скорую", сославшись на то, что ребенок болен. По дороге они падали с Е. три раза. О том, что ударил ребенка лопаткой по голове, сказал из-за чувства вины за его смерть (том N 2 л.д. 94-97).
В ходе допроса 21 апреля 2013 г. Г.С. показал, что Е. уже мертвого или без сознания С. вынесла из дома и посадила в сани. Когда он пришел к ним домой, Е.В. и С. дрались, а Е. лежал на кровати. По дороге внук неоднократно падал с санок (том N 2 л.д. 110-114).
Оценив противоречивые показания подсудимого, которые тот неоднократно существенно изменял, суд полагает необходимым положить в основу приговора показания, данные Г.С. в качестве подозреваемого, поскольку они подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, признанных судом относимыми, допустимыми и достоверными.
Так, потерпевший Е.В. показал, что его сын Е. родился..., рос здоровым и развивался по возрасту. 24 декабря 2012 г. с утра дома с женой, ее сыном В., а также М. распивали спиртное. До обеда к ним присоединился его брат Е.В., который выпил и лег спать. В ходе распития спиртного между ним и женой возникла ссора из-за В.. Ругаясь, он несколько раз замахнулся на С. табуреткой. Жена из-за этого вызвала полицию. До приезда полиции к ним пришел отчим жены - Г.С., с ним он выпил несколько рюмок водки и уснул. После ухода Г.С. приехала полиция, его подняли и увезли в отдел, где он находился до вечера. Как Г.С. забирал ребенка, он не помнит, так как был пьян. Когда вернулся из полиции, дома уже никого не было. Он зашел к брату, а оттуда направился к Г.С., полагая, что жена с сыном находятся у них. Там уже была полиция и его сразу забрали в отдел. Назавтра он узнал, что сына убили, а жена повесилась во дворе дома родителей. 24 декабря 2012 г. у Е. дома никаких повреждений не было, его никто не бил. Когда он замахивался на жену, сын был рядом с ней на кровати, он его при этом не задевал, ударов не наносил.
Судом по ходатайству сторон были оглашены и подтверждены Е.В. показания, данные в ходе предварительного следствия, согласно которым во время ссоры он нанес С. два удара табуретом по ногам (том N 1, л.д. 185-188).
Свидетель М. показала, что с утра 24 декабря 2012 г. пили в доме С.. Брат Е.В. опьянел и уснул, а В. около 14 часов уехал за машиной. Е.В. и С. начали скандалить из-за В.. Она пыталась их успокоить, но Е.В. ударил ее по лицу, и она больше не вмешивалась в их ссору. Е. в это время был дома, его никто не бил, никаких повреждений на нем не было. Он был накормлен, ухожен, следов побоев на нем ни в тот день, ни ранее она не видела. После ссоры С. позвонила матери, стала жаловаться на Е.В. и просила забрать ее с ребенком. Из разговора она поняла, что матери в это время дома не было. После этого С. вызвала полицию. Через некоторое время пришел выпивший Г.С.. Пока он выпивал, С. одела сына, и Г.С. забрал его к себе домой. После их ухода прибыла полиция, они разбудили Е.В. и увезли в отдел. Около 19-20 час. С. ушла к родителям. Через несколько часов после этого к Е.В. приехали сотрудники полиции. Сообщили об убийстве ребенка, осмотрели дом. Ничего при этом не обнаружили и не изымали, следов крови, сажи в доме не было.
Судом были оглашены ранее данные М. показания, согласно которым на Г.С. была одета куртка темного цвета, вязаная шапка черного цвета, на ногах сапоги из синтетики синего цвета на липучках. Во время разговора по телефону мать сказала С., что придет дедушка и заберет Е. (том N 1 л.д. 232-235).
М. после их оглашения пояснила, что показания в части описания одежды Г.С. подтверждает, а о том, что между С. и ее матерью состоялся разговор такого содержания, она не помнит. Вместе с тем пояснила, что на момент допроса лучше помнила обстоятельства дела.
Свидетель Е.Е. показал, что в декабре 2012 г. они жили по соседству с семьей брата Е.В. в ДНТ <...>". Он бывал у них каждый день, ребенок их был ухожен, никаких следов побоев на нем не было. С утра 24 декабря 2012 г. он находился у них в гостях, они выпивали. Е. был дома, играл, никаких повреждений на нем не было. Опьянев, он уснул. Его разбудили вечером, в доме были только С. и М.. Они рассказали, что Е.В. и С. поругались, брата увезли в полицию, а Е. забрал отчим С. - Г.С..
Свидетель В. показал, что во время распития спиртного никаких ссор не было. Около 11 часов он уехал за машиной. Дома остались мать, Е.В., Е.Е., М. и Е.. Вернулся домой около 17 час. 30 мин. Мать рассказала, что Е.В. напал на нее, ударил до крови табуретом по ноге и его забрала полиция. На стене за кроватью он видел брызги крови и следы от удара. Со слов матери, Е. забрал Г.С., повез его мыться в бане. До 20 часов они продолжили пить, а потом мать всех выгнала и ушла на ул. <...>. Они же с друзьями и М. купили еще спиртного и вернулись домой. Потом приехали сотрудники полиции, осматривали их дом, вещи Е.. На вещах брата следов крови он не видел. На Е. в тот день была чистая одежда, замараться сажей он не мог, так как его ходунки были привязаны, и дотянуться до печки он не мог. Накануне Е. падал, у него была шишка на лбу, других повреждений, следов крови на нем не было. Со слов бабушки ему известно, что ей звонил Г.С. и сообщал, что Е. у них дома, плачет, просит есть.
На следствии В. показывал, что Е. за неделю до случившегося упал с ходунков, и у него образовалась гематома на лбу (том N 1 л.д. 236-239).
При дополнительном допросе свидетель показал, что у Е. 24 декабря 2012 г. никаких повреждений не было. За неделю до этого он упал, и у него была шишка на лбу, поэтому при первом допросе он сказал о наличии у Е. возможной гематомы (том N 1 л.д. 241-244). Эти показания свидетель подтвердил.
Свидетель Г.Б. показал, что 24 декабря 2012 г. в 16 часов 12 минут по "02" поступило сообщение от С. по поводу нанесения побоев мужем. К месту вызова в ДНТ "<...>" он прибыл около 17 часов. Дома находились С., ее подруга. Муж С. и какой-то парень спали. Детей в доме не было. С. была нетрезва, вела себя спокойно. С ее слов они отмечали день рождения матери, во время распития спиртного она поссорилась с мужем. Е.В. побил ее, таскал за волосы. Каких-либо следов побоев на ней он не видел. Писать заявление С. отказалась, но просила забрать мужа. Они с водителем разбудили спящего на полу Е.В., доставили его в опорный пункт, где он находился до 19-20 часов. За это время Е.В. протрезвел, вел себя спокойно, подтвердил, что поругался с женой. О ребенке или о нанесении ему побоев никто не заявлял, следов крови в доме, на одежде присутствующих он не видел.
Свидетель Г. показала, что 24 декабря 2012 г. с утра находилась у дочери Е.. После 18 часов ей позвонила соседка Е.Т.. Она сказала, что звонит по просьбе Г.С.. Тот привез домой внука, он голодный и Г.С. спрашивает, где находится молоко и просит ее быстрее приехать. Она сказала, где находится молоко, и просила передать Г.С., что приехать не может. Через час-два соседка позвонила снова и уже сообщила о смерти Е.. К ее приезду в доме уже была полиция, врачи. Внук лежал в комнате на диване, голова у него была вся разбита, на лице синяки. Лицо ребенка было не в саже, а в грязи, как будто посыпано землей или пеплом.
Судом по ходатайству государственного обвинителя были оглашены показания Г., данные в ходе следствия, согласно которым 24 декабря 2012 г. в 17 часов 49 мин. ей позвонила Е.Т. и сообщила, что приходил Г.С., просил позвонить ей и передать, что ребенок голодный, плачет, его нечем кормить, звал ее быстрее домой. Е.Т. позвонила во второй раз около 20 час. 30 мин. и сообщила о смерти внука. Когда она пришла домой, Е. избитый, с множественными ссадинами и ранами на голове лежал на диване, руки и одежда у него были в саже (том N 1 л.д. 214-217, 218).
После оглашения показаний, свидетель их подтвердила, однако отрицала то, что ребенок был в саже, настаивая на том, что он был измазан грязью.
Свидетель А. - сосед Г-вых показал, что 24 декабря 2012 г. около 20 часов к нему подошел выпивший Г.С. и предложил купить компрессор. Он отказался, и Г.С. направился в сторону магазина. Через некоторое время прибежала пьяная С.. Она была в шоке, кричала, что отчим убил Е., просила вызвать полицию. Он зашел в дом за телефоном и вместе с женой и С. направился к Г.С.. Дверь у них была открыта, в доме никого не было. В комнате на диване лежал сын С. с ссадинами, синяками и запекшейся кровью на лице, с царапиной на груди и разбитой головой. Лицо, руки и одежда мальчика были измазаны сажей. Рядом с диваном стоял стул, на котором лежала пустая пепельница. Он пытался оказать мальчику помощь, но ребенок был мертв. Его жена спрашивала у С., где она сама находилась, а та только плакала и кричала. Минут через десять стали подходить соседи, и С. выбежала из дома. Вскоре подъехала полиция, и один из сотрудников обнаружил труп С., которая за это время повесилась во дворе. В доме Г-вых печное отопление. В комнате, где расположена печь, он видел на полу рядом с печкой следы крови в виде капель, а также лежащий рядом топор с пятном крови. Дверь топки печи была раскрыта, сама топка была пуста. После этого приехала супруга Г.С.. Со слов соседки Е.Т., та ей звонила по просьбе подсудимого, просила приехать, так как ребенок был голодный и плакал. С ее слов Г.С. просил и ее зайти к ним домой накормить ребенка. Когда они уже вышли из дома, подошел подсудимый с каким-то мужчиной, а после них пришел Е.В..
Из показаний свидетеля А.С., оглашенных в порядке ст. 281 ч. 1 УПК РФ, следует, что вечером 24 декабря 2012 г. С. сообщила ее мужу, что Г.С. убил Е.. Когда они зашли к Г.С., увидели на диване труп мальчика. Он был весь в синяках, со следами крови на лице, в саже. С. на их расспросы ничего не отвечала, была пьяная и в шоковом состоянии, плакала и кричала "Е. убили" (том N 1 л.д. 227-230).
Свидетель Р. показал, что 24 декабря 2012 г., когда на улице было уже темно, к ним домой пришел выпивший Г.С.. Он сказал, что был у своих (С.), там все пьяные и он забрал голодного ребенка. Привез домой, приготовил кашу, стал разворачивать и обнаружил, что внук мертв. Он по просьбе Г.С. пошел с ним до дома. Там уже стояли соседи, а вскоре подъехала полиция.
Свидетель защиты Е.Т. показала, что 24 декабря 2012 г. около 18 час. пришел Г.С. и попросил позвонить его жене. Он сказал, что был у С., там все дерутся, и он забрал внука. Е. просит есть и нужно, чтобы Г. быстрее приехала домой. Он также просил ее пойти покормить Е., но она отказалась. Через некоторое время к ней прибежала пьяная С.. Она сказала, что Г.С. убил ее сына. Они пошли к Г.С., в доме никого не было. Мальчик лежал на диване. На его лице имелись повреждения, он был посыпан пеплом. Следов крови на нем не было.
Судом были оглашены показания Е.Т., данные в ходе следствия, согласно которым Г.С. просил позвонить его супруге, передать, что Е. голодный, плачет и его нечем накормить. Г. ей сказала, что молоко в серванте и просила пойти покормить Е., но она отказалась. Когда они с С. пришли к Г.С., Е. лежал на диване. Лицо его было в крови. Ручки, лицо и одежда в саже и в золе (том N 1 л.д. 212-213).
После оглашения указанных показаний свидетель их подтвердила, однако указала, что не говорила следователю о том, что ребенок был в саже.
Согласно рапортам оперативного дежурного отдела полиции N 1 УМВД России по гор. Улан-Удэ в 20 часов 33 мин. и в 20 часов 35 минут 24 декабря 2012 года поступили телефонные сообщения от А.А. и Г.Л. о том, что по ул. <...> обнаружен труп ребенка (том N 1 л.д. 22, 23).
Из рапорта оперативного дежурного отдела полиции N 1 УМВД России по гор. Улан-Удэ следует, что в 1 час 15 мин. 25 декабря 2012 года поступило телефонное сообщение по службе "03" о том, что по ул. <...> осмотрен труп малолетнего Е.., диагностирован перелом костей черепа (том N 1 л.д. 24).
Согласно сигнального листа Станции Скорой помощи по прибытии 24.12.2012 г. на место вызова по ул. <...> обнаружены трупы С. и малолетнего Е. (том N 1 л.д. 31).
По данным ОАО "Мегафон" и ЗАО "Байкалвестком" за абонентами сотовой связи Е.Т. и Г. зарегистрированы соответствующие абонентские номера указанных операторов сотовой связи (том N 2 л.д. 6, 10).
Согласно детализации входящих и исходящих звонков, представленных вышеуказанными операторами сотовой связи, с абонентского номера, принадлежащего Е.Т. 24.12.2012 г. в 17 час.49 мин. и 20 час. 28 мин. произведены звонки на абонентский номер, принадлежащий Г. (том N 2, л.д. 16-18, 24-25).
Из протокола осмотра места происшествия следует, что объектом осмотра явился жилой дом, расположенный в гор. <...>. В комнате, находящейся у входа, на диване обнаружен лежащий на спине труп ребенка. На трупе надеты: красный свитер, синяя кофточка, майка и ползунки зеленого цвета, синий комбинезон, пинетки и носки. В теменно-затылочной, височной кости слева, на кожных покровах головы, левой кисти имеются наложения серо-черного цвета. В лобной части слева и справа и у наружного угла левого глаза ссадины. Из отверстий носа и рта кровоподтеки. На передней поверхности грудной клетки кровоподтек и ссадина. На верхней одежде спереди пятна крови. Труп для детального осмотра направлен в Бюро СМЭ. В дальней комнате находится печь. На двери и колоснике печи, на полу и на отрезке доски у печи обнаружены пятна бурого цвета, с которых взяты смывы. С дивана, на котором обнаружен труп ребенка, изъяты голубая и синяя куртка с пятнами бурого цвета, а также детские кофта, две шапки, шарфик, комбинезон и зимние штаны (том N 1 л.д. 32-53).
При осмотре дома N<...> ДНТ "<...>", где проживала семья Е., каких-либо следов не обнаружено, в доме общий порядок не нарушен, в ходе осмотра ничего не изъято (том N 1 л.д. 54-60).
Согласно протокола осмотра дома N<...> по ул. <...>, на кухне в выдвижном ящике кухонного гарнитура обнаружены и изъяты разделочные доски прямоугольной и неправильной формы, а также самодельная доска и деревянная лопаточка, с тумбы гарнитура кафельная плитка, со стены три разделочные доски с ручками. На веранде обнаружены и изъяты детские сани (том N 1 л.д. 61-65).
При осмотре трупа Е. изъяты смывы с головы трупа, с кистей рук, а также срезы с ногтевых пластин обеих кистей. Изъята одежда: ползунки и майка зеленого цвета, комбинезон и рубашка синего цвета, кофта красного цвета, носки. При вскрытии трупа в брюшной полости обнаружен и изъят фильтр от сигареты (том N 1 л.д. 70-73).
При осмотре трупа С.. изъяты смывы, срезы с ногтевых пластин обеих кистей, одежда: спортивные штаны, футболка, плавки, кофта, колготки, сапоги, носки, дубленка, зимняя шапка, а также веревка (том N 1 л.д. 66-69).
Из протокола выемки от 25 декабря 2012 г. следует, что у Г.С. изъяты куртка и мастерка черного цвета, штаны болотного цвета, сапоги дутики темно-синего цвета на липучках, а также срезы с ногтевых пластин обеих рук (том N 1 л.д. 75-78).
Согласно протокола у Г.С. получены образцы крови для сравнительного исследования (том N 1 л.д. 80).
Изъятые при осмотрах места происшествия, осмотре трупов, а также при выемке вещи и предметы осмотрены и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств. При осмотре одежды Е. на красной кофте спереди, на зеленой майке в области груди и на отделке, на синей рубашке спереди и сзади, на комбинезоне синего цвета в области груди и на бретельке, на синей кофте с внутренней стороны, на голубой куртке, на шапке красного цвета, а также на кофте, куртке, брюках и сапогах Г.С. и на отрезке палки в виде горбыля, на смывах, изъятых с пола и колосника топки печи в доме по ул. <...> обнаружены пятна бурого цвета, похожие на кровь; кроме этого на синей рубашке Е. сзади, а также на поверхности всего комбинезона синего цвета обнаружены пятна черного цвета, похожие на сажу (том N 1 л.д. 81-89, 90-92).
По заключению судебно-медицинской экспертизы смерть потерпевшего Е. наступила от отека и дислокации головного мозга в результате закрытой черепно-мозговой травмы, которая сопровождалась множественным локально-конструкционным, фрагментарно-оскольчатым переломом лобной, теменных, височных, затылочной костей с переходом на основание черепа; очагом ушиба левой теменной доли; субарахноидальным кровоизлиянием в лобно-теменной области слева; жидкой кровью в желудочках мозга; кровоизлияниями на внутренней поверхности мягких тканей головы в лобной области слева, в лобной области справа, в правой теменной области, в левой теменной области, в затылочной области по средней линии; ушибленными ранами в лобной области слева, на нижнем веке левого глаза; ссадинами и кровоподтеками головы. Смерть могла наступить в интервале 10-16 часов к моменту вскрытия.
На трупе обнаружены закрытая черепно-мозговая травма: множественный локально-конструкционный, фрагментарно-оскольчатый перелом лобной, теменных, височных, затылочной костей с переходом на основание черепа; очаг ушиба левой теменной доли; субарахноидальное кровоизлияние в лобно-теменной области слева; жидкая кровь в желудочках мозга; кровоизлияния на внутренней поверхности мягких тканей головы в лобной области слева, в лобной области справа, в правой теменной области, в левой теменной области, в затылочной области по средней линии; ушибленные раны в лобной области слева, на нижнем веке левого глаза; ссадины в лобной области справа, в лобной области по средней линии, в правой височной области, в правой щечной области, в правой теменной области, в левой височной области, в левой теменной области; кровоподтек и ссадины в лобной области слева; кровоподтек в лобной области по средней линии, причинившая тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Данная травма причинена в результате не менее 11 травматических воздействий твердого тупого предмета с достаточной силой, незадолго до наступления смерти. Между черепно-мозговой травмой и наступившей смертью имеется прямая причинно-следственная связь. Ссадина на передней поверхности грудной клетки справа, кровоподтеки на передней поверхности грудной клетки (2), на передней поверхности живота (2), не причинившие вред здоровью человека, причинены в результате не менее 5 травматических воздействий твердого тупого предмета, незадолго до наступления смерти.
На своде черепа потерпевшего отобразились индивидуальные особенности твердого тупого предмета, которым причинена черепно-мозговая травма, а именно - твердый тупой предмет с относительно ограниченной по площади травмирующей контактной поверхностью в виде Г-образной кромки плоской грани. Обнаруженные повреждения причинены с силой достаточной для их образования. (том N 1 л.д. 102-108).
По выводам дополнительной судебно-медицинской экспертизы трупа степень выраженности ранних трупных явлений, выявленных на момент осмотра трупа на месте обнаружения (трупные окоченения слабо выражены, трупные пятна при надавливании бледнеют и восстанавливают свою окраску через 20-40 секунд), позволяет высказаться о том, что смерть Е. могла наступить в интервале 2-6 часов на момент осмотра - 24.12.2012 г. 22 час. 05 мин (том N 1 л.д. 114-116).
По заключению судебно-биологической экспертизы от 21.02.2013 г. на детской майке, рубашке, кофте красного цвета, комбинезоне потерпевшего, а также на куртке, кофте, брюках и сапогах Г.С., на смывах с топки печи и с пола у печи найдена кровь человека, происхождение которой возможно от потерпевшего Е. (том N 1 л.д. 127-131).
По заключению судебно-биологической экспертизы от 15.02.2013 г. на срезах с ногтевых пластин с руки Г.С. наряду с клеточными элементами обнаружены следы крови человека, принадлежность которых от потерпевшего Е. не исключается. В объектах срезов ногтей Е.. выявлены антигены, присущие самому потерпевшему. Однако исключить примесь клеточных элементов Г.С. и С. невозможно (том N 1 л.д. 152-153).
По выводам судебно-трасологической экспертизы на поверхности одежды потерпевшего Е.: майке, комбинезоне, рубашке и джемпере имеется множество хаотично расположенных наслоений сажи, образованных в результате множественных контактов различной степени плотности и при различных вариантах взаимосоприкосновения представленных предметов детской одежды с поверхностями предметов, имеющих наслоения сажи (том N 1 л.д. 137).
Согласно медико-криминалистической экспертизы от 4 марта 2013 г. на представленном препарате костей свода черепа от трупа Е. имеется локально-конструкционный, множественный, оскольчато-фрагментарный перелом лобной и теменных костей с разрывами межкостных швов, сформировавшийся в результате не менее чем семи ударных травматических воздействий (ударов) твердым тупым предметом с относительно ограниченной по площади травмирующей контактной поверхностью в виде Г-образной кромки плоской грани, каковыми из представленных предметов являются четыре разделочные кухонные доски, деревянная лопаточка, керамическая плитка, а также детали саней (том N 1 л.д. 163-167).
Согласно заключения медико-криминалистической (ситуационной) экспертизы от 4 марта 2013 года, возможность причинения повреждений Е., повлекших его смерть, при обстоятельствах, указанных Г.С. при допросе в качестве подозреваемого и при проверке этих показаний, а именно при нанесении множественных ударов деревянной лопаточкой по голове ребенка - не исключается, так как таковые не противоречат механизму образования причиненной черепно-мозговой травмы (имеется несоответствие только в указанных подозреваемым количеством нанесенных ударов и количеством установленных локальных зон разрушения костей черепа потерпевшего).
Возможность причинения повреждений Е., повлекших его смерть, при падениях потерпевшего с санок - исключается, так как показания Г.С., данные при допросе в качестве обвиняемого и при проверке этих показаний, противоречат механизму образования причиненной потерпевшему закрытой черепно-мозговой травмы (том N 1 л.д. 171-177).
Согласно свидетельства о рождении потерпевший Е. родился... (том N 1 л.д. 194).
По выводам амбулаторной судебной психолого-психиатрической экспертизы, подсудимый каким-либо хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством не страдал и не страдает, его действия были конкретными и целенаправленными. Имеющиеся у Г.С. последствия закрытой черепно-мозговой травмы, посттравматическая энцефалопатия, последствия удаления субдуральной гематомы не лишали его способности в период совершения инкриминируемого деяния и в настоящее время осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В состоянии физиологического аффекта, равно как и в любом другом эмоциональном состоянии, ограничивающем осознанность и волепроизвольность индивида, Г.С. не находился (том N 1 л.д. 157-159).
По выводам стационарной психолого-психиатрической экспертизы Г.С. обнаруживает признаки органического расстройства личности сложного генеза (травматического, сосудистого, токсического) с измененным эмоциональным поведением, с эпилептическими припадками. Вследствие указанных изменений психики, не исключающих вменяемость, Г.С. во время совершения инкриминируемого деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. У Г.С. обнаруживаются индивидуально-психологические особенности личности: интеллектуально-мнестическая недостаточность, конкретизированность мышления, повышенный уровень психопатизации с лабильностью эмоций, невыдержанностью, импульсивностью, упрямством, обидчивостью, выявляются также вспыльчивость, склонность к импульсивным поступкам, что оказало существенное влияние на его поведение в период совершения инкриминируемого деяния. В состоянии физиологического аффекта он не находился.
Заключения данных экспертиз, в совокупности с характеризующими данными подсудимого позволяют суду прийти к выводу о вменяемости подсудимого, подлежащего привлечению к уголовной ответственности.
Выявленные у Г.С. признаки органического расстройства личности сложного генеза не исключают его вменяемости.
Исследовав совокупность представленных доказательств, суд приходит к выводу, что вина Г.С. в совершении преступления, изложенного в описательной части приговора, доказана.
Суд положил в основу приговора показания Г.С., данные на следствии при допросе в качестве подозреваемого. Эти показания Г.С. подтвердил при выходе на место происшествия. Изложенные в этих показаниях обстоятельства совершенного преступления, как и показания об обстоятельствах, имевших место до и после его совершения, нашли полное подтверждение в исследованных судом доказательствах.
Так, показания Г.С. о времени, обстоятельствах, при которых он забрал Е.., не имевшего каких-либо повреждений, от родителей соответствуют показаниям потерпевшего Е.В., свидетеля М.. Сообщение о вызове С. полиции зарегистрировано в 16 час. 12 мин. По показаниям Г.М. забрал ребенка после этого звонка, но до приезда полиции. Согласно показаниям участкового Г.Б., он прибыл в ДНТ <...> около 17 часов, при этом ребенка в доме уже не было. Это же и подтвердил свидетель В.. Показания Г.С. о последующих событиях и его действиях соответствуют показаниям свидетелей Г., Е.Т., согласно которым последняя по просьбе подсудимого звонила Г. с просьбой приехать домой и покормить внука. Такой звонок, согласно детализации исходящих звонков, имел место в 17 час. 49 минут. Показания Г.С. о месте, времени, механизме причинения, локализации повреждений, причиненных Е.., соответствуют протоколу осмотра места происшествия, выводам судебно-медицинской экспертизы трупа, в том числе о том, что смерть потерпевшего наступила в интервале 2-6 часов к моменту его осмотра, выводам медико-криминалистических экспертиз о механизме образования имевшейся у потерпевшего совокупности повреждений и характере примененного орудия, а также выводам судебно-биологической экспертизы, согласно которым на одежде, обуви Г.С., а также на срезах ногтевых пластин его руки обнаружена кровь, происхождение которой от потерпевшего Е.. не исключается.
Иные показания Г.С. о том, что смерть ребенка наступила в результате падения с саней или была причинена Е.В. или иным лицом во время драки в доме в ДНТ <...> полностью противоречат исследованным судом доказательствам. Возможность причинения повреждений Е., повлекших его смерть, при неоднократных падениях с санок, результатами проведенной медико-криминалистической экспертизы полностью исключена.
Показания свидетеля В. о наличии в доме следов драки, крови, на которые ссылается сторона защиты, полностью противоречат как первоначальным показаниям самого свидетеля, так и протоколу осмотра дома С., показаниям свидетелей М., Г.Б., Е..
Показания Г.С., данные при допросе в качестве подозреваемого, суд находит допустимым доказательством, полученными в соответствии с требованиями закона, в присутствии защитника. Г.С. показания даны добровольно, после разъяснения всего объема предусмотренных законом прав.
Судом были проверены доводы подсудимого о том, что эти показания были даны под физическим и психическим давлением сотрудников полиции и следователя.
Следователь М., в чьем производстве находилось уголовное дело, показала, что допрашивала Г.С. в качестве подозреваемого, проводила проверку его показаний. Эти следственные действия проводились в присутствии адвоката. Показания Г.С. давал добровольно, без какого-либо принуждения, угроз и применения насилия, после разъяснения ему прав и предварительной беседы с адвокатом. С протоколами Г.С. был ознакомлен и подтвердил их правильность. Позднее от Г.С. поступила жалоба на действия сотрудников полиции, по ней проводилась проверка, доводы подсудимого не подтвердились.
Свидетель Б. показал, что в тот период работал оперуполномоченным районного отдела полиции и выезжал на место происшествия. В доме был обнаружен измазанный сажей труп маленького ребенка с травмами головы, а во дворе дома труп женщины. Подсудимый Г.С. к тому времени находился в патрульной машине, был нетрезв. Надетая на нем куртка спереди и на рукаве была в крови. Он беседовал с Г.С., выяснял обстоятельства происшедшего, затем сопроводил его к следователю для допроса, а в последующем участвовал при проверке показаний. К Г.С. какого-либо насилия не применял, к даче показаний не принуждал.
Свидетель Ц. показал, что также выезжал на место происшествия, видел в доме лежащий на диване труп ребенка. Он был измазан в саже, на лице и голове ребенка была кровь. Г.С. на момент его прибытия на место находился в патрульной машине. Был пьян, вел себя спокойно, никаких жалоб не высказывал. При доставлении в ИВС он беседовал с ним, выяснял обстоятельства дела. Какого-либо давления на него не оказывал, к даче признательных показаний не понуждал, повреждений на нем не видел.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что при осмотре Г.С. в бюро СМЭ 25 декабря 2012 г. обнаружен рубец левого лучезапястного сустава давностью около 1-2 недель на момент осмотра, расценивающееся как повреждение, не причинившее вред здоровью человека.
В описательной части заключения указано, что Г.С. доставлен и осмотрен в вечернее время после проведенного допроса, применение насилия отрицает (том N 1 л.д. 121-122).
В ходе следствия по заявлению Г.С. о применении насилия со стороны сотрудников полиции проводилась проверка, его доводы подтверждения не нашли.
Суд, дав оценку приведенным доказательствам, отвергает доводы подсудимого о самооговоре под давлением работников полиции и последующее неоднократное существенное изменение Г.С. показаний расценивает, как избранный им способ защиты.
Установив фактические обстоятельства совершенного Г.С. преступления, суд считает необходимым квалифицировать его действия по ст. 105 ч. 2 п. "в" УК РФ, как убийство, т.е. умышленное причинение смерти малолетнему.
Суд установил, что подсудимый, раздраженный плачем голодного ребенка, нанес девятимесячному ребенку с достаточной силой множественные удары твердым предметом в область расположения жизненно-важных органов - грудь, живот, голову. Неоднократное ударное воздействие в область головы привело к образованию закрытой черепно-мозговой травмы, сопровождавшейся множественным переломом лобной, теменных, височных, затылочной костей и приведшей в данном случае к смерти, что, безусловно, свидетельствует об умысле Г.С. на лишение малолетнего ребенка жизни.
При осмотре трупа, а также при исследовании его одежды обнаружено множество хаотично расположенных наслоений сажи, в колоснике печи, на полу у печи обнаружена кровь, происхождение которой от потерпевшего не исключается, что подтверждает то, что Г.С. после нанесения ударов забросил Е. в топку печи. Вместе с тем, суд полагает необходимым исключить из объема обвинения то, что потерпевший ударился при этом головой и телом о поверхность топки печи, поскольку это представленными суду доказательствами не подтверждается.
Из положенных в основу приговора показаний Г.С. следует, что смерть потерпевшего наступила в результате нанесения им трех ударов деревянной лопаточкой по голове ребенка. Учитывая выводы судебно-медицинской экспертизы трупа, установившей, что повреждения ребенку причинены одномоментно, незадолго до наступления смерти, в результате не менее 16 ударных травматических воздействий по голове и телу ребенка, и выводы медико-криминалистических экспертиз о том, что эти повреждения могли быть причинены как деревянной лопаточкой, так и иным твердым тупым предметом, имеющим те же признаки, суд приходит к выводу, что все обнаруженные на трупе телесные повреждения причинил именно Г.С. путем нанесения с достаточной силой ударов по голове и телу ребенка деревянной лопаточкой и иным твердым предметом.
Обстоятельств, свидетельствующих о том, что подсудимый в момент совершения преступления находился в состоянии аффекта, не установлено. Выводы суда подтверждаются и заключениями комплексных психолого-психиатрических экспертиз, согласно которым подсудимый в этот момент в состоянии физиологического аффекта не находился.
При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного Г.С. преступления, данные о его личности, в том числе смягчающие наказание обстоятельства, влияние назначаемого наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.
Смягчающими наказание обстоятельствами суд находит признание подсудимым вины в ходе предварительного следствия, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, выразившееся в даче признательных показаний, подтвержденных им с выходом на место происшествия, а также состояние его здоровья, наличие инвалидности 2 группы, возраст, отсутствие судимости, условия жизни его семьи, состояние здоровья его супруги.
Отягчающих наказание подсудимого обстоятельств не имеется.
По месту жительства участковым уполномоченным полиции подсудимый характеризуется отрицательно: злоупотребляет спиртным, поступали жалобы от родственников, имел приводы в полицию, подвергался административной ответственности, в состоянии алкогольного опьянения агрессивен, в 2012 г. привлекался к уголовной ответственности по ст. 119 УК РФ (том N 2 л.д. 139). Соседями, родственниками характеризуется положительно.
Учитывая данные о личности подсудимого, конкретные обстоятельства по делу, для достижения целей наказания суд полагает необходимым назначить подсудимому Г.С. наказание в виде лишения свободы с изоляцией от общества и с применением дополнительного наказания в виде ограничения свободы с установлением на основании ст. 53 УК РФ ряда ограничений для обеспечения контроля за поведением осужденного после отбытия основного наказания. Судом при этом учтено, что подсудимый имеет место постоянного проживания.
Суд находит, что смягчающие наказание обстоятельства в отношении подсудимого, как в отдельности, так и в совокупности, не носят характера исключительных, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления. Поэтому оснований для применения в отношении подсудимого положений ст. 64 УК РФ при назначении ему наказания не имеется.
Суд также считает, что не имеется и оснований для применения к подсудимому положений ст. 73 УК РФ, а также изменения категории преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.
Отбывание наказания следует назначить согласно п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ в исправительной колонии строгого режима.
Оснований к применению Г.С. наряду с наказанием принудительных мер медицинского характера не установлено, поскольку согласно ч. 2 ст. 97 УК РФ таковые могут быть назначены только в случаях, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц, а это выводами стационарной судебной психолого-психиатрической экспертизы не установлено.
В связи с назначением наказания, связанного с реальным лишением свободы, меру пресечения в отношении Г.С. до вступления приговора в законную силу надлежит оставить прежней.
Судом установлено время задержания и содержания Г.С. под стражей - с 25 декабря 2012 г. по настоящее время. Данные обстоятельства подлежат учету при исчислении времени, подлежащего зачету в срок отбытия наказания.
В соответствии со ст. ст. 131, 132 УПК РФ процессуальные издержки в виде расходов по выплате вознаграждения участвовавшего на предварительном следствии и в судебном заседании по назначению адвоката Приходько Е.М. в сумме 34200 рублей подлежат возмещению за счет государства.
Принимая во внимание материальное положение осужденного, состояние здоровья, наличие инвалидности суд считает возможным освободить Г.С. от возмещения процессуальных издержек.
Гражданский иск по делу не заявлен.
При разрешении судьбы вещественных доказательств суд руководствуется положениями ст. 81 УПК РФ.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 307, 308, 309 УПК РФ, суд
приговорил:
Г.С. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 ч. 2 п. "в" УК РФ и назначить наказание в виде 14 (четырнадцати) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 1 год.
В период отбывания дополнительного наказания в виде ограничения свободы установить Г.С. следующие ограничения: не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования, не изменять место жительства или пребывания, место работы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации. Возложить на Г.С. обязанность ежемесячно являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.
Срок отбывания наказания Г.С. в виде лишения свободы исчислять с 16 апреля 2014 года. Зачесть ему в срок отбывания наказания время его содержания под стражей с 25 декабря 2012 г. по 16 апреля 2014 г.
Меру пресечения в отношении Г.С. в виде содержания под стражей оставить прежней до вступления приговора в законную силу.
По вступлении приговора в законную силу вещественные доказательства: два смыва, топор, две кофты, куртку, две шапки, штаны, два комбинезона, шарф, 6 кухонных досок, керамическую плитку, деревянную лопаточку, срезы с ногтевых пластин с рук Г.С., Е.., С.., смывы с рук, с головы Е. фильтр от сигареты, сани - уничтожить; кофту, куртку, брюки и сапоги - вернуть осужденному Г.С.; два диска - хранить при уголовном деле.
Приговор может быть обжалован в Судебную Коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение 10 суток со дня провозглашения, а осужденным Г.С., содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.
В случае подачи апелляционной жалобы, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем должно быть заявлено в жалобе.
Судья
Верховного Суда Республики Бурятия
А.Ю.БИДОГАЕВА
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOCS.SUBSCHET.RU | Налоги и учет. Документы" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ПРИГОВОР ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БУРЯТИЯ ОТ 16.04.2014
Обвинение: По п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ за убийство малолетнего лица.Разделы:
Упрощенная система налогообложения (УСН)
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ БУРЯТИЯ
Именем Российской Федерации
ПРИГОВОР
от 16 апреля 2014 года
Верховный Суд Республики Бурятия в составе
председательствующего судьи Бидогаевой А.Ю.,
с участием государственных обвинителей - прокуроров отдела прокуратуры РБ Шайтер Е.Н., Телешева А.А., Мархандаевой И.В.,
подсудимого Г.С., его защитника по соглашению адвоката Смоляк Г.Д., представившей удостоверение N 278 и ордер N 716,
потерпевшего Е.В.,
при секретарях Т.Н., Ш., Б.Т.,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении
Г.С., родившегося... в <...>, ранее не судимого,
- обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ,
установил:
Г.С. на почве неприязни совершил убийство малолетнего Е. при следующих обстоятельствах:
24 декабря 2012 года в период времени с 17 до 20 часов 30 минут Г.С. находился у себя дома по адресу: <...> с малолетним Е., ... года рождения, который, будучи голодным, постоянно плакал. Г.С., раздраженный плачем ребенка, на почве возникшей в связи с этим неприязни, решил убить Е..
Реализуя задуманное, Г.С. нанес Е. деревянной лопаточкой и неустановленным следствием твердым предметом 11 ударов по голове, 5 ударов в область грудной клетки и живота, после чего забросил Е. в топку печи, расположенной на кухне указанного дома.
В результате указанных действий Г.С. причинил малолетнему Е. закрытую черепно-мозговую травму: множественный локально-конструкционный, фрагментарно-оскольчатый перелом лобной, теменных, височных, затылочной костей с переходом на основание черепа; очаг ушиба левой теменной доли; субарахноидальное кровоизлияние в лобно-теменной области слева; жидкая кровь в желудочках мозга; кровоизлияния на внутренней поверхности мягких тканей головы в лобной области слева, в лобной области справа, в правой теменной области, в левой теменной области, в затылочной области по средней линии; ушибленные раны в лобной области слева, на нижнем веке левого глаза; ссадины в лобной области справа, в лобной области по средней линии, в правой височной области, в правой щечной области, в правой теменной области, в левой височной области, в левой теменной области; кровоподтек и ссадины в лобной области слева; кровоподтек в лобной области по средней линии, причинившую тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Ссадину на передней поверхности грудной клетки справа, кровоподтеки на передней поверхности грудной клетки (2), на передней поверхности живота (2), не причинившие вред здоровью человека.
От полученных повреждений Е. скончался на месте происшествия. Его смерть наступила от отека и дислокации головного мозга в результате закрытой черепно-мозговой травмы.
Подсудимый Г.С. вину в совершении преступления не признал и показал, что 24 декабря 2012 г. пришел к падчерице С. и ее сожителю Е.В. Там находился брат Е.В., они с Е.В. пьяные спали на полу. С. отмывала от крови рану на голове, которую с ее слов в драке, возникшей на почве ревности к М., нанес сожитель. Также у нее имелись повреждения на плечах, на ноге. С. рассказала, что во время драки брала на руки ребенка и прикрывалась им от ударов Е.В.. Их сын Е. в это время молча лежал на кровати за М.. Они с С. выпили, в это время Е.В. стал подниматься с пола. Он начал удерживать его руками, а С. быстро вынесла Е. на улицу и посадила в санки. Он повез внука к себе домой. По дороге Е. 2-3 раза падал с санок. Дома, разворачивая его, обнаружил, что внук мертв. На щеке у мальчика была царапина, других повреждений, следов крови, сажи на нем не было. Он пошел к соседке Е.Т., попросил позвонить Г.. Чтобы жена быстрее приехала, просил сказать, что ребенок плачет голодный. Одежду мог замарать кровью Е. только в доме С., поскольку со слов С., Е. разбили нос. Внука он не бил, привез его домой уже мертвым. Первоначальные показания отрицает, был вынужден их дать под давлением сотрудников полиции.
Однако виновность подсудимого подтверждается его признательными показаниями, которые он давал в ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого, протоколом проверки этих показаний на месте происшествия с видеозаписью, протоколами осмотра места происшествия и осмотра вещественных доказательств, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями экспертиз и другими исследованными в суде доказательствами.
Так, согласно оглашенным в порядке ст. 276 ч. 1 п. 1 УПК РФ показаниям Г.С., данным им в качестве подозреваемого, около 16 часов 24 декабря он пришел в гости к С.. В доме спал брат Е.В. - Е.Е., а их знакомая М. присматривала за сыном С.. Он выпил несколько рюмок водки с Е.В. и тот лег спать. После они продолжили пить с С.. Она рассказала, что муж избил ее табуретом, и она хочет уйти от него. С. попросила забрать с собой Е., одела его, и он увез внука на санках домой. Дома посадил его на диван, снял с него комбинезон и шапку. У Е. никаких повреждений он не видел. Потом сходил до соседки Е.Т., попросил позвонить жене и позвать ее домой, так как Е. плакал, просил есть. Он пытался дать ему концентрированное молоко, носил его на руках, но ребенок не успокаивался. Потом стал готовить себе ужин, а внук все это время, не переставая, плакал. В этот момент у него не выдержали нервы, Е. продолжал орать, он подбежал к нему и со всей силы ударил три раза деревянной лопаткой по голове. Е. сильно заплакал, он его взял на руки, а потом посадил обратно на диван. После этого он перестал подавать признаки жизни. Поняв, что убил мальчика, он пошел к соседу Р. и позвал его к себе (том N 2 л.д. 71-75).
Обстоятельства, изложенные в ходе указанного допроса, Г.С. подтвердил при проверке показаний, в ходе которой он указал на место, где произошли описываемые им события, показал участникам следственного действия последовательность нанесения потерпевшему деревянным предметом ударов по голове, а также то, куда конкретно пришлись эти удары (том N 2 л.д. 115-124).
Содержание протокола проверки показаний на месте соответствует просмотренной в судебном заседании видеозаписи указанного следственного действия.
При допросе в качестве обвиняемого, Г.С., изменив свои показания, сообщил, что смерть Е. наступила в результате его неосторожных действий. По дороге ребенок неоднократно падал с саней, при этом он не плакал, спокойно дышал. Развернув его дома, увидел на лице царапины, но крови на ребенке, на его одежде не было. Он понял, что Е. мертв. Происхождение крови на своей одежде пояснить не может, возможно, замарался дома при разделке мяса (том N 2 л.д. 79-86).
При дополнительном допросе в качестве обвиняемого, вновь изменив свои показания, Г.С. показал, что ушел от С. около 19 часов, дома с Е. был около 20 часов. По дороге сани переворачивались, и падали на ребенка. Кроме этого утверждал, что С. и Е.В. были пьяны, могли сами причинить смерть ребенку и, воспользовавшись его состоянием, передать ему уже мертвого ребенка (том N 2 л.д. 88-91).
При дополнительном допросе 16 апреля 2013 г. Г.С. показал, что пришел к С. примерно в 17 час. 40 мин. С. сама посадила ребенка на сани, попросила вызвать ему "скорую", сославшись на то, что ребенок болен. По дороге они падали с Е. три раза. О том, что ударил ребенка лопаткой по голове, сказал из-за чувства вины за его смерть (том N 2 л.д. 94-97).
В ходе допроса 21 апреля 2013 г. Г.С. показал, что Е. уже мертвого или без сознания С. вынесла из дома и посадила в сани. Когда он пришел к ним домой, Е.В. и С. дрались, а Е. лежал на кровати. По дороге внук неоднократно падал с санок (том N 2 л.д. 110-114).
Оценив противоречивые показания подсудимого, которые тот неоднократно существенно изменял, суд полагает необходимым положить в основу приговора показания, данные Г.С. в качестве подозреваемого, поскольку они подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, признанных судом относимыми, допустимыми и достоверными.
Так, потерпевший Е.В. показал, что его сын Е. родился..., рос здоровым и развивался по возрасту. 24 декабря 2012 г. с утра дома с женой, ее сыном В., а также М. распивали спиртное. До обеда к ним присоединился его брат Е.В., который выпил и лег спать. В ходе распития спиртного между ним и женой возникла ссора из-за В.. Ругаясь, он несколько раз замахнулся на С. табуреткой. Жена из-за этого вызвала полицию. До приезда полиции к ним пришел отчим жены - Г.С., с ним он выпил несколько рюмок водки и уснул. После ухода Г.С. приехала полиция, его подняли и увезли в отдел, где он находился до вечера. Как Г.С. забирал ребенка, он не помнит, так как был пьян. Когда вернулся из полиции, дома уже никого не было. Он зашел к брату, а оттуда направился к Г.С., полагая, что жена с сыном находятся у них. Там уже была полиция и его сразу забрали в отдел. Назавтра он узнал, что сына убили, а жена повесилась во дворе дома родителей. 24 декабря 2012 г. у Е. дома никаких повреждений не было, его никто не бил. Когда он замахивался на жену, сын был рядом с ней на кровати, он его при этом не задевал, ударов не наносил.
Судом по ходатайству сторон были оглашены и подтверждены Е.В. показания, данные в ходе предварительного следствия, согласно которым во время ссоры он нанес С. два удара табуретом по ногам (том N 1, л.д. 185-188).
Свидетель М. показала, что с утра 24 декабря 2012 г. пили в доме С.. Брат Е.В. опьянел и уснул, а В. около 14 часов уехал за машиной. Е.В. и С. начали скандалить из-за В.. Она пыталась их успокоить, но Е.В. ударил ее по лицу, и она больше не вмешивалась в их ссору. Е. в это время был дома, его никто не бил, никаких повреждений на нем не было. Он был накормлен, ухожен, следов побоев на нем ни в тот день, ни ранее она не видела. После ссоры С. позвонила матери, стала жаловаться на Е.В. и просила забрать ее с ребенком. Из разговора она поняла, что матери в это время дома не было. После этого С. вызвала полицию. Через некоторое время пришел выпивший Г.С.. Пока он выпивал, С. одела сына, и Г.С. забрал его к себе домой. После их ухода прибыла полиция, они разбудили Е.В. и увезли в отдел. Около 19-20 час. С. ушла к родителям. Через несколько часов после этого к Е.В. приехали сотрудники полиции. Сообщили об убийстве ребенка, осмотрели дом. Ничего при этом не обнаружили и не изымали, следов крови, сажи в доме не было.
Судом были оглашены ранее данные М. показания, согласно которым на Г.С. была одета куртка темного цвета, вязаная шапка черного цвета, на ногах сапоги из синтетики синего цвета на липучках. Во время разговора по телефону мать сказала С., что придет дедушка и заберет Е. (том N 1 л.д. 232-235).
М. после их оглашения пояснила, что показания в части описания одежды Г.С. подтверждает, а о том, что между С. и ее матерью состоялся разговор такого содержания, она не помнит. Вместе с тем пояснила, что на момент допроса лучше помнила обстоятельства дела.
Свидетель Е.Е. показал, что в декабре 2012 г. они жили по соседству с семьей брата Е.В. в ДНТ <...>". Он бывал у них каждый день, ребенок их был ухожен, никаких следов побоев на нем не было. С утра 24 декабря 2012 г. он находился у них в гостях, они выпивали. Е. был дома, играл, никаких повреждений на нем не было. Опьянев, он уснул. Его разбудили вечером, в доме были только С. и М.. Они рассказали, что Е.В. и С. поругались, брата увезли в полицию, а Е. забрал отчим С. - Г.С..
Свидетель В. показал, что во время распития спиртного никаких ссор не было. Около 11 часов он уехал за машиной. Дома остались мать, Е.В., Е.Е., М. и Е.. Вернулся домой около 17 час. 30 мин. Мать рассказала, что Е.В. напал на нее, ударил до крови табуретом по ноге и его забрала полиция. На стене за кроватью он видел брызги крови и следы от удара. Со слов матери, Е. забрал Г.С., повез его мыться в бане. До 20 часов они продолжили пить, а потом мать всех выгнала и ушла на ул. <...>. Они же с друзьями и М. купили еще спиртного и вернулись домой. Потом приехали сотрудники полиции, осматривали их дом, вещи Е.. На вещах брата следов крови он не видел. На Е. в тот день была чистая одежда, замараться сажей он не мог, так как его ходунки были привязаны, и дотянуться до печки он не мог. Накануне Е. падал, у него была шишка на лбу, других повреждений, следов крови на нем не было. Со слов бабушки ему известно, что ей звонил Г.С. и сообщал, что Е. у них дома, плачет, просит есть.
На следствии В. показывал, что Е. за неделю до случившегося упал с ходунков, и у него образовалась гематома на лбу (том N 1 л.д. 236-239).
При дополнительном допросе свидетель показал, что у Е. 24 декабря 2012 г. никаких повреждений не было. За неделю до этого он упал, и у него была шишка на лбу, поэтому при первом допросе он сказал о наличии у Е. возможной гематомы (том N 1 л.д. 241-244). Эти показания свидетель подтвердил.
Свидетель Г.Б. показал, что 24 декабря 2012 г. в 16 часов 12 минут по "02" поступило сообщение от С. по поводу нанесения побоев мужем. К месту вызова в ДНТ "<...>" он прибыл около 17 часов. Дома находились С., ее подруга. Муж С. и какой-то парень спали. Детей в доме не было. С. была нетрезва, вела себя спокойно. С ее слов они отмечали день рождения матери, во время распития спиртного она поссорилась с мужем. Е.В. побил ее, таскал за волосы. Каких-либо следов побоев на ней он не видел. Писать заявление С. отказалась, но просила забрать мужа. Они с водителем разбудили спящего на полу Е.В., доставили его в опорный пункт, где он находился до 19-20 часов. За это время Е.В. протрезвел, вел себя спокойно, подтвердил, что поругался с женой. О ребенке или о нанесении ему побоев никто не заявлял, следов крови в доме, на одежде присутствующих он не видел.
Свидетель Г. показала, что 24 декабря 2012 г. с утра находилась у дочери Е.. После 18 часов ей позвонила соседка Е.Т.. Она сказала, что звонит по просьбе Г.С.. Тот привез домой внука, он голодный и Г.С. спрашивает, где находится молоко и просит ее быстрее приехать. Она сказала, где находится молоко, и просила передать Г.С., что приехать не может. Через час-два соседка позвонила снова и уже сообщила о смерти Е.. К ее приезду в доме уже была полиция, врачи. Внук лежал в комнате на диване, голова у него была вся разбита, на лице синяки. Лицо ребенка было не в саже, а в грязи, как будто посыпано землей или пеплом.
Судом по ходатайству государственного обвинителя были оглашены показания Г., данные в ходе следствия, согласно которым 24 декабря 2012 г. в 17 часов 49 мин. ей позвонила Е.Т. и сообщила, что приходил Г.С., просил позвонить ей и передать, что ребенок голодный, плачет, его нечем кормить, звал ее быстрее домой. Е.Т. позвонила во второй раз около 20 час. 30 мин. и сообщила о смерти внука. Когда она пришла домой, Е. избитый, с множественными ссадинами и ранами на голове лежал на диване, руки и одежда у него были в саже (том N 1 л.д. 214-217, 218).
После оглашения показаний, свидетель их подтвердила, однако отрицала то, что ребенок был в саже, настаивая на том, что он был измазан грязью.
Свидетель А. - сосед Г-вых показал, что 24 декабря 2012 г. около 20 часов к нему подошел выпивший Г.С. и предложил купить компрессор. Он отказался, и Г.С. направился в сторону магазина. Через некоторое время прибежала пьяная С.. Она была в шоке, кричала, что отчим убил Е., просила вызвать полицию. Он зашел в дом за телефоном и вместе с женой и С. направился к Г.С.. Дверь у них была открыта, в доме никого не было. В комнате на диване лежал сын С. с ссадинами, синяками и запекшейся кровью на лице, с царапиной на груди и разбитой головой. Лицо, руки и одежда мальчика были измазаны сажей. Рядом с диваном стоял стул, на котором лежала пустая пепельница. Он пытался оказать мальчику помощь, но ребенок был мертв. Его жена спрашивала у С., где она сама находилась, а та только плакала и кричала. Минут через десять стали подходить соседи, и С. выбежала из дома. Вскоре подъехала полиция, и один из сотрудников обнаружил труп С., которая за это время повесилась во дворе. В доме Г-вых печное отопление. В комнате, где расположена печь, он видел на полу рядом с печкой следы крови в виде капель, а также лежащий рядом топор с пятном крови. Дверь топки печи была раскрыта, сама топка была пуста. После этого приехала супруга Г.С.. Со слов соседки Е.Т., та ей звонила по просьбе подсудимого, просила приехать, так как ребенок был голодный и плакал. С ее слов Г.С. просил и ее зайти к ним домой накормить ребенка. Когда они уже вышли из дома, подошел подсудимый с каким-то мужчиной, а после них пришел Е.В..
Из показаний свидетеля А.С., оглашенных в порядке ст. 281 ч. 1 УПК РФ, следует, что вечером 24 декабря 2012 г. С. сообщила ее мужу, что Г.С. убил Е.. Когда они зашли к Г.С., увидели на диване труп мальчика. Он был весь в синяках, со следами крови на лице, в саже. С. на их расспросы ничего не отвечала, была пьяная и в шоковом состоянии, плакала и кричала "Е. убили" (том N 1 л.д. 227-230).
Свидетель Р. показал, что 24 декабря 2012 г., когда на улице было уже темно, к ним домой пришел выпивший Г.С.. Он сказал, что был у своих (С.), там все пьяные и он забрал голодного ребенка. Привез домой, приготовил кашу, стал разворачивать и обнаружил, что внук мертв. Он по просьбе Г.С. пошел с ним до дома. Там уже стояли соседи, а вскоре подъехала полиция.
Свидетель защиты Е.Т. показала, что 24 декабря 2012 г. около 18 час. пришел Г.С. и попросил позвонить его жене. Он сказал, что был у С., там все дерутся, и он забрал внука. Е. просит есть и нужно, чтобы Г. быстрее приехала домой. Он также просил ее пойти покормить Е., но она отказалась. Через некоторое время к ней прибежала пьяная С.. Она сказала, что Г.С. убил ее сына. Они пошли к Г.С., в доме никого не было. Мальчик лежал на диване. На его лице имелись повреждения, он был посыпан пеплом. Следов крови на нем не было.
Судом были оглашены показания Е.Т., данные в ходе следствия, согласно которым Г.С. просил позвонить его супруге, передать, что Е. голодный, плачет и его нечем накормить. Г. ей сказала, что молоко в серванте и просила пойти покормить Е., но она отказалась. Когда они с С. пришли к Г.С., Е. лежал на диване. Лицо его было в крови. Ручки, лицо и одежда в саже и в золе (том N 1 л.д. 212-213).
После оглашения указанных показаний свидетель их подтвердила, однако указала, что не говорила следователю о том, что ребенок был в саже.
Согласно рапортам оперативного дежурного отдела полиции N 1 УМВД России по гор. Улан-Удэ в 20 часов 33 мин. и в 20 часов 35 минут 24 декабря 2012 года поступили телефонные сообщения от А.А. и Г.Л. о том, что по ул. <...> обнаружен труп ребенка (том N 1 л.д. 22, 23).
Из рапорта оперативного дежурного отдела полиции N 1 УМВД России по гор. Улан-Удэ следует, что в 1 час 15 мин. 25 декабря 2012 года поступило телефонное сообщение по службе "03" о том, что по ул. <...> осмотрен труп малолетнего Е.., диагностирован перелом костей черепа (том N 1 л.д. 24).
Согласно сигнального листа Станции Скорой помощи по прибытии 24.12.2012 г. на место вызова по ул. <...> обнаружены трупы С. и малолетнего Е. (том N 1 л.д. 31).
По данным ОАО "Мегафон" и ЗАО "Байкалвестком" за абонентами сотовой связи Е.Т. и Г. зарегистрированы соответствующие абонентские номера указанных операторов сотовой связи (том N 2 л.д. 6, 10).
Согласно детализации входящих и исходящих звонков, представленных вышеуказанными операторами сотовой связи, с абонентского номера, принадлежащего Е.Т. 24.12.2012 г. в 17 час.49 мин. и 20 час. 28 мин. произведены звонки на абонентский номер, принадлежащий Г. (том N 2, л.д. 16-18, 24-25).
Из протокола осмотра места происшествия следует, что объектом осмотра явился жилой дом, расположенный в гор. <...>. В комнате, находящейся у входа, на диване обнаружен лежащий на спине труп ребенка. На трупе надеты: красный свитер, синяя кофточка, майка и ползунки зеленого цвета, синий комбинезон, пинетки и носки. В теменно-затылочной, височной кости слева, на кожных покровах головы, левой кисти имеются наложения серо-черного цвета. В лобной части слева и справа и у наружного угла левого глаза ссадины. Из отверстий носа и рта кровоподтеки. На передней поверхности грудной клетки кровоподтек и ссадина. На верхней одежде спереди пятна крови. Труп для детального осмотра направлен в Бюро СМЭ. В дальней комнате находится печь. На двери и колоснике печи, на полу и на отрезке доски у печи обнаружены пятна бурого цвета, с которых взяты смывы. С дивана, на котором обнаружен труп ребенка, изъяты голубая и синяя куртка с пятнами бурого цвета, а также детские кофта, две шапки, шарфик, комбинезон и зимние штаны (том N 1 л.д. 32-53).
При осмотре дома N<...> ДНТ "<...>", где проживала семья Е., каких-либо следов не обнаружено, в доме общий порядок не нарушен, в ходе осмотра ничего не изъято (том N 1 л.д. 54-60).
Согласно протокола осмотра дома N<...> по ул. <...>, на кухне в выдвижном ящике кухонного гарнитура обнаружены и изъяты разделочные доски прямоугольной и неправильной формы, а также самодельная доска и деревянная лопаточка, с тумбы гарнитура кафельная плитка, со стены три разделочные доски с ручками. На веранде обнаружены и изъяты детские сани (том N 1 л.д. 61-65).
При осмотре трупа Е. изъяты смывы с головы трупа, с кистей рук, а также срезы с ногтевых пластин обеих кистей. Изъята одежда: ползунки и майка зеленого цвета, комбинезон и рубашка синего цвета, кофта красного цвета, носки. При вскрытии трупа в брюшной полости обнаружен и изъят фильтр от сигареты (том N 1 л.д. 70-73).
При осмотре трупа С.. изъяты смывы, срезы с ногтевых пластин обеих кистей, одежда: спортивные штаны, футболка, плавки, кофта, колготки, сапоги, носки, дубленка, зимняя шапка, а также веревка (том N 1 л.д. 66-69).
Из протокола выемки от 25 декабря 2012 г. следует, что у Г.С. изъяты куртка и мастерка черного цвета, штаны болотного цвета, сапоги дутики темно-синего цвета на липучках, а также срезы с ногтевых пластин обеих рук (том N 1 л.д. 75-78).
Согласно протокола у Г.С. получены образцы крови для сравнительного исследования (том N 1 л.д. 80).
Изъятые при осмотрах места происшествия, осмотре трупов, а также при выемке вещи и предметы осмотрены и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств. При осмотре одежды Е. на красной кофте спереди, на зеленой майке в области груди и на отделке, на синей рубашке спереди и сзади, на комбинезоне синего цвета в области груди и на бретельке, на синей кофте с внутренней стороны, на голубой куртке, на шапке красного цвета, а также на кофте, куртке, брюках и сапогах Г.С. и на отрезке палки в виде горбыля, на смывах, изъятых с пола и колосника топки печи в доме по ул. <...> обнаружены пятна бурого цвета, похожие на кровь; кроме этого на синей рубашке Е. сзади, а также на поверхности всего комбинезона синего цвета обнаружены пятна черного цвета, похожие на сажу (том N 1 л.д. 81-89, 90-92).
По заключению судебно-медицинской экспертизы смерть потерпевшего Е. наступила от отека и дислокации головного мозга в результате закрытой черепно-мозговой травмы, которая сопровождалась множественным локально-конструкционным, фрагментарно-оскольчатым переломом лобной, теменных, височных, затылочной костей с переходом на основание черепа; очагом ушиба левой теменной доли; субарахноидальным кровоизлиянием в лобно-теменной области слева; жидкой кровью в желудочках мозга; кровоизлияниями на внутренней поверхности мягких тканей головы в лобной области слева, в лобной области справа, в правой теменной области, в левой теменной области, в затылочной области по средней линии; ушибленными ранами в лобной области слева, на нижнем веке левого глаза; ссадинами и кровоподтеками головы. Смерть могла наступить в интервале 10-16 часов к моменту вскрытия.
На трупе обнаружены закрытая черепно-мозговая травма: множественный локально-конструкционный, фрагментарно-оскольчатый перелом лобной, теменных, височных, затылочной костей с переходом на основание черепа; очаг ушиба левой теменной доли; субарахноидальное кровоизлияние в лобно-теменной области слева; жидкая кровь в желудочках мозга; кровоизлияния на внутренней поверхности мягких тканей головы в лобной области слева, в лобной области справа, в правой теменной области, в левой теменной области, в затылочной области по средней линии; ушибленные раны в лобной области слева, на нижнем веке левого глаза; ссадины в лобной области справа, в лобной области по средней линии, в правой височной области, в правой щечной области, в правой теменной области, в левой височной области, в левой теменной области; кровоподтек и ссадины в лобной области слева; кровоподтек в лобной области по средней линии, причинившая тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Данная травма причинена в результате не менее 11 травматических воздействий твердого тупого предмета с достаточной силой, незадолго до наступления смерти. Между черепно-мозговой травмой и наступившей смертью имеется прямая причинно-следственная связь. Ссадина на передней поверхности грудной клетки справа, кровоподтеки на передней поверхности грудной клетки (2), на передней поверхности живота (2), не причинившие вред здоровью человека, причинены в результате не менее 5 травматических воздействий твердого тупого предмета, незадолго до наступления смерти.
На своде черепа потерпевшего отобразились индивидуальные особенности твердого тупого предмета, которым причинена черепно-мозговая травма, а именно - твердый тупой предмет с относительно ограниченной по площади травмирующей контактной поверхностью в виде Г-образной кромки плоской грани. Обнаруженные повреждения причинены с силой достаточной для их образования. (том N 1 л.д. 102-108).
По выводам дополнительной судебно-медицинской экспертизы трупа степень выраженности ранних трупных явлений, выявленных на момент осмотра трупа на месте обнаружения (трупные окоченения слабо выражены, трупные пятна при надавливании бледнеют и восстанавливают свою окраску через 20-40 секунд), позволяет высказаться о том, что смерть Е. могла наступить в интервале 2-6 часов на момент осмотра - 24.12.2012 г. 22 час. 05 мин (том N 1 л.д. 114-116).
По заключению судебно-биологической экспертизы от 21.02.2013 г. на детской майке, рубашке, кофте красного цвета, комбинезоне потерпевшего, а также на куртке, кофте, брюках и сапогах Г.С., на смывах с топки печи и с пола у печи найдена кровь человека, происхождение которой возможно от потерпевшего Е. (том N 1 л.д. 127-131).
По заключению судебно-биологической экспертизы от 15.02.2013 г. на срезах с ногтевых пластин с руки Г.С. наряду с клеточными элементами обнаружены следы крови человека, принадлежность которых от потерпевшего Е. не исключается. В объектах срезов ногтей Е.. выявлены антигены, присущие самому потерпевшему. Однако исключить примесь клеточных элементов Г.С. и С. невозможно (том N 1 л.д. 152-153).
По выводам судебно-трасологической экспертизы на поверхности одежды потерпевшего Е.: майке, комбинезоне, рубашке и джемпере имеется множество хаотично расположенных наслоений сажи, образованных в результате множественных контактов различной степени плотности и при различных вариантах взаимосоприкосновения представленных предметов детской одежды с поверхностями предметов, имеющих наслоения сажи (том N 1 л.д. 137).
Согласно медико-криминалистической экспертизы от 4 марта 2013 г. на представленном препарате костей свода черепа от трупа Е. имеется локально-конструкционный, множественный, оскольчато-фрагментарный перелом лобной и теменных костей с разрывами межкостных швов, сформировавшийся в результате не менее чем семи ударных травматических воздействий (ударов) твердым тупым предметом с относительно ограниченной по площади травмирующей контактной поверхностью в виде Г-образной кромки плоской грани, каковыми из представленных предметов являются четыре разделочные кухонные доски, деревянная лопаточка, керамическая плитка, а также детали саней (том N 1 л.д. 163-167).
Согласно заключения медико-криминалистической (ситуационной) экспертизы от 4 марта 2013 года, возможность причинения повреждений Е., повлекших его смерть, при обстоятельствах, указанных Г.С. при допросе в качестве подозреваемого и при проверке этих показаний, а именно при нанесении множественных ударов деревянной лопаточкой по голове ребенка - не исключается, так как таковые не противоречат механизму образования причиненной черепно-мозговой травмы (имеется несоответствие только в указанных подозреваемым количеством нанесенных ударов и количеством установленных локальных зон разрушения костей черепа потерпевшего).
Возможность причинения повреждений Е., повлекших его смерть, при падениях потерпевшего с санок - исключается, так как показания Г.С., данные при допросе в качестве обвиняемого и при проверке этих показаний, противоречат механизму образования причиненной потерпевшему закрытой черепно-мозговой травмы (том N 1 л.д. 171-177).
Согласно свидетельства о рождении потерпевший Е. родился... (том N 1 л.д. 194).
По выводам амбулаторной судебной психолого-психиатрической экспертизы, подсудимый каким-либо хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством не страдал и не страдает, его действия были конкретными и целенаправленными. Имеющиеся у Г.С. последствия закрытой черепно-мозговой травмы, посттравматическая энцефалопатия, последствия удаления субдуральной гематомы не лишали его способности в период совершения инкриминируемого деяния и в настоящее время осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В состоянии физиологического аффекта, равно как и в любом другом эмоциональном состоянии, ограничивающем осознанность и волепроизвольность индивида, Г.С. не находился (том N 1 л.д. 157-159).
По выводам стационарной психолого-психиатрической экспертизы Г.С. обнаруживает признаки органического расстройства личности сложного генеза (травматического, сосудистого, токсического) с измененным эмоциональным поведением, с эпилептическими припадками. Вследствие указанных изменений психики, не исключающих вменяемость, Г.С. во время совершения инкриминируемого деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. У Г.С. обнаруживаются индивидуально-психологические особенности личности: интеллектуально-мнестическая недостаточность, конкретизированность мышления, повышенный уровень психопатизации с лабильностью эмоций, невыдержанностью, импульсивностью, упрямством, обидчивостью, выявляются также вспыльчивость, склонность к импульсивным поступкам, что оказало существенное влияние на его поведение в период совершения инкриминируемого деяния. В состоянии физиологического аффекта он не находился.
Заключения данных экспертиз, в совокупности с характеризующими данными подсудимого позволяют суду прийти к выводу о вменяемости подсудимого, подлежащего привлечению к уголовной ответственности.
Выявленные у Г.С. признаки органического расстройства личности сложного генеза не исключают его вменяемости.
Исследовав совокупность представленных доказательств, суд приходит к выводу, что вина Г.С. в совершении преступления, изложенного в описательной части приговора, доказана.
Суд положил в основу приговора показания Г.С., данные на следствии при допросе в качестве подозреваемого. Эти показания Г.С. подтвердил при выходе на место происшествия. Изложенные в этих показаниях обстоятельства совершенного преступления, как и показания об обстоятельствах, имевших место до и после его совершения, нашли полное подтверждение в исследованных судом доказательствах.
Так, показания Г.С. о времени, обстоятельствах, при которых он забрал Е.., не имевшего каких-либо повреждений, от родителей соответствуют показаниям потерпевшего Е.В., свидетеля М.. Сообщение о вызове С. полиции зарегистрировано в 16 час. 12 мин. По показаниям Г.М. забрал ребенка после этого звонка, но до приезда полиции. Согласно показаниям участкового Г.Б., он прибыл в ДНТ <...> около 17 часов, при этом ребенка в доме уже не было. Это же и подтвердил свидетель В.. Показания Г.С. о последующих событиях и его действиях соответствуют показаниям свидетелей Г., Е.Т., согласно которым последняя по просьбе подсудимого звонила Г. с просьбой приехать домой и покормить внука. Такой звонок, согласно детализации исходящих звонков, имел место в 17 час. 49 минут. Показания Г.С. о месте, времени, механизме причинения, локализации повреждений, причиненных Е.., соответствуют протоколу осмотра места происшествия, выводам судебно-медицинской экспертизы трупа, в том числе о том, что смерть потерпевшего наступила в интервале 2-6 часов к моменту его осмотра, выводам медико-криминалистических экспертиз о механизме образования имевшейся у потерпевшего совокупности повреждений и характере примененного орудия, а также выводам судебно-биологической экспертизы, согласно которым на одежде, обуви Г.С., а также на срезах ногтевых пластин его руки обнаружена кровь, происхождение которой от потерпевшего Е.. не исключается.
Иные показания Г.С. о том, что смерть ребенка наступила в результате падения с саней или была причинена Е.В. или иным лицом во время драки в доме в ДНТ <...> полностью противоречат исследованным судом доказательствам. Возможность причинения повреждений Е., повлекших его смерть, при неоднократных падениях с санок, результатами проведенной медико-криминалистической экспертизы полностью исключена.
Показания свидетеля В. о наличии в доме следов драки, крови, на которые ссылается сторона защиты, полностью противоречат как первоначальным показаниям самого свидетеля, так и протоколу осмотра дома С., показаниям свидетелей М., Г.Б., Е..
Показания Г.С., данные при допросе в качестве подозреваемого, суд находит допустимым доказательством, полученными в соответствии с требованиями закона, в присутствии защитника. Г.С. показания даны добровольно, после разъяснения всего объема предусмотренных законом прав.
Судом были проверены доводы подсудимого о том, что эти показания были даны под физическим и психическим давлением сотрудников полиции и следователя.
Следователь М., в чьем производстве находилось уголовное дело, показала, что допрашивала Г.С. в качестве подозреваемого, проводила проверку его показаний. Эти следственные действия проводились в присутствии адвоката. Показания Г.С. давал добровольно, без какого-либо принуждения, угроз и применения насилия, после разъяснения ему прав и предварительной беседы с адвокатом. С протоколами Г.С. был ознакомлен и подтвердил их правильность. Позднее от Г.С. поступила жалоба на действия сотрудников полиции, по ней проводилась проверка, доводы подсудимого не подтвердились.
Свидетель Б. показал, что в тот период работал оперуполномоченным районного отдела полиции и выезжал на место происшествия. В доме был обнаружен измазанный сажей труп маленького ребенка с травмами головы, а во дворе дома труп женщины. Подсудимый Г.С. к тому времени находился в патрульной машине, был нетрезв. Надетая на нем куртка спереди и на рукаве была в крови. Он беседовал с Г.С., выяснял обстоятельства происшедшего, затем сопроводил его к следователю для допроса, а в последующем участвовал при проверке показаний. К Г.С. какого-либо насилия не применял, к даче показаний не принуждал.
Свидетель Ц. показал, что также выезжал на место происшествия, видел в доме лежащий на диване труп ребенка. Он был измазан в саже, на лице и голове ребенка была кровь. Г.С. на момент его прибытия на место находился в патрульной машине. Был пьян, вел себя спокойно, никаких жалоб не высказывал. При доставлении в ИВС он беседовал с ним, выяснял обстоятельства дела. Какого-либо давления на него не оказывал, к даче признательных показаний не понуждал, повреждений на нем не видел.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что при осмотре Г.С. в бюро СМЭ 25 декабря 2012 г. обнаружен рубец левого лучезапястного сустава давностью около 1-2 недель на момент осмотра, расценивающееся как повреждение, не причинившее вред здоровью человека.
В описательной части заключения указано, что Г.С. доставлен и осмотрен в вечернее время после проведенного допроса, применение насилия отрицает (том N 1 л.д. 121-122).
В ходе следствия по заявлению Г.С. о применении насилия со стороны сотрудников полиции проводилась проверка, его доводы подтверждения не нашли.
Суд, дав оценку приведенным доказательствам, отвергает доводы подсудимого о самооговоре под давлением работников полиции и последующее неоднократное существенное изменение Г.С. показаний расценивает, как избранный им способ защиты.
Установив фактические обстоятельства совершенного Г.С. преступления, суд считает необходимым квалифицировать его действия по ст. 105 ч. 2 п. "в" УК РФ, как убийство, т.е. умышленное причинение смерти малолетнему.
Суд установил, что подсудимый, раздраженный плачем голодного ребенка, нанес девятимесячному ребенку с достаточной силой множественные удары твердым предметом в область расположения жизненно-важных органов - грудь, живот, голову. Неоднократное ударное воздействие в область головы привело к образованию закрытой черепно-мозговой травмы, сопровождавшейся множественным переломом лобной, теменных, височных, затылочной костей и приведшей в данном случае к смерти, что, безусловно, свидетельствует об умысле Г.С. на лишение малолетнего ребенка жизни.
При осмотре трупа, а также при исследовании его одежды обнаружено множество хаотично расположенных наслоений сажи, в колоснике печи, на полу у печи обнаружена кровь, происхождение которой от потерпевшего не исключается, что подтверждает то, что Г.С. после нанесения ударов забросил Е. в топку печи. Вместе с тем, суд полагает необходимым исключить из объема обвинения то, что потерпевший ударился при этом головой и телом о поверхность топки печи, поскольку это представленными суду доказательствами не подтверждается.
Из положенных в основу приговора показаний Г.С. следует, что смерть потерпевшего наступила в результате нанесения им трех ударов деревянной лопаточкой по голове ребенка. Учитывая выводы судебно-медицинской экспертизы трупа, установившей, что повреждения ребенку причинены одномоментно, незадолго до наступления смерти, в результате не менее 16 ударных травматических воздействий по голове и телу ребенка, и выводы медико-криминалистических экспертиз о том, что эти повреждения могли быть причинены как деревянной лопаточкой, так и иным твердым тупым предметом, имеющим те же признаки, суд приходит к выводу, что все обнаруженные на трупе телесные повреждения причинил именно Г.С. путем нанесения с достаточной силой ударов по голове и телу ребенка деревянной лопаточкой и иным твердым предметом.
Обстоятельств, свидетельствующих о том, что подсудимый в момент совершения преступления находился в состоянии аффекта, не установлено. Выводы суда подтверждаются и заключениями комплексных психолого-психиатрических экспертиз, согласно которым подсудимый в этот момент в состоянии физиологического аффекта не находился.
При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного Г.С. преступления, данные о его личности, в том числе смягчающие наказание обстоятельства, влияние назначаемого наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.
Смягчающими наказание обстоятельствами суд находит признание подсудимым вины в ходе предварительного следствия, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, выразившееся в даче признательных показаний, подтвержденных им с выходом на место происшествия, а также состояние его здоровья, наличие инвалидности 2 группы, возраст, отсутствие судимости, условия жизни его семьи, состояние здоровья его супруги.
Отягчающих наказание подсудимого обстоятельств не имеется.
По месту жительства участковым уполномоченным полиции подсудимый характеризуется отрицательно: злоупотребляет спиртным, поступали жалобы от родственников, имел приводы в полицию, подвергался административной ответственности, в состоянии алкогольного опьянения агрессивен, в 2012 г. привлекался к уголовной ответственности по ст. 119 УК РФ (том N 2 л.д. 139). Соседями, родственниками характеризуется положительно.
Учитывая данные о личности подсудимого, конкретные обстоятельства по делу, для достижения целей наказания суд полагает необходимым назначить подсудимому Г.С. наказание в виде лишения свободы с изоляцией от общества и с применением дополнительного наказания в виде ограничения свободы с установлением на основании ст. 53 УК РФ ряда ограничений для обеспечения контроля за поведением осужденного после отбытия основного наказания. Судом при этом учтено, что подсудимый имеет место постоянного проживания.
Суд находит, что смягчающие наказание обстоятельства в отношении подсудимого, как в отдельности, так и в совокупности, не носят характера исключительных, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления. Поэтому оснований для применения в отношении подсудимого положений ст. 64 УК РФ при назначении ему наказания не имеется.
Суд также считает, что не имеется и оснований для применения к подсудимому положений ст. 73 УК РФ, а также изменения категории преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.
Отбывание наказания следует назначить согласно п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ в исправительной колонии строгого режима.
Оснований к применению Г.С. наряду с наказанием принудительных мер медицинского характера не установлено, поскольку согласно ч. 2 ст. 97 УК РФ таковые могут быть назначены только в случаях, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц, а это выводами стационарной судебной психолого-психиатрической экспертизы не установлено.
В связи с назначением наказания, связанного с реальным лишением свободы, меру пресечения в отношении Г.С. до вступления приговора в законную силу надлежит оставить прежней.
Судом установлено время задержания и содержания Г.С. под стражей - с 25 декабря 2012 г. по настоящее время. Данные обстоятельства подлежат учету при исчислении времени, подлежащего зачету в срок отбытия наказания.
В соответствии со ст. ст. 131, 132 УПК РФ процессуальные издержки в виде расходов по выплате вознаграждения участвовавшего на предварительном следствии и в судебном заседании по назначению адвоката Приходько Е.М. в сумме 34200 рублей подлежат возмещению за счет государства.
Принимая во внимание материальное положение осужденного, состояние здоровья, наличие инвалидности суд считает возможным освободить Г.С. от возмещения процессуальных издержек.
Гражданский иск по делу не заявлен.
При разрешении судьбы вещественных доказательств суд руководствуется положениями ст. 81 УПК РФ.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 307, 308, 309 УПК РФ, суд
приговорил:
Г.С. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 ч. 2 п. "в" УК РФ и назначить наказание в виде 14 (четырнадцати) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 1 год.
В период отбывания дополнительного наказания в виде ограничения свободы установить Г.С. следующие ограничения: не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования, не изменять место жительства или пребывания, место работы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации. Возложить на Г.С. обязанность ежемесячно являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.
Срок отбывания наказания Г.С. в виде лишения свободы исчислять с 16 апреля 2014 года. Зачесть ему в срок отбывания наказания время его содержания под стражей с 25 декабря 2012 г. по 16 апреля 2014 г.
Меру пресечения в отношении Г.С. в виде содержания под стражей оставить прежней до вступления приговора в законную силу.
По вступлении приговора в законную силу вещественные доказательства: два смыва, топор, две кофты, куртку, две шапки, штаны, два комбинезона, шарф, 6 кухонных досок, керамическую плитку, деревянную лопаточку, срезы с ногтевых пластин с рук Г.С., Е.., С.., смывы с рук, с головы Е. фильтр от сигареты, сани - уничтожить; кофту, куртку, брюки и сапоги - вернуть осужденному Г.С.; два диска - хранить при уголовном деле.
Приговор может быть обжалован в Судебную Коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение 10 суток со дня провозглашения, а осужденным Г.С., содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.
В случае подачи апелляционной жалобы, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем должно быть заявлено в жалобе.
Судья
Верховного Суда Республики Бурятия
А.Ю.БИДОГАЕВА
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOCS.SUBSCHET.RU | Налоги и учет. Документы" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)