Судебные решения, арбитраж

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 17.12.2013 ПО ДЕЛУ N 10-7573

Разделы:
Акцизы

Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено

МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 17 декабря 2013 г. по делу N 10-7573

ф/с Назаренко А.П.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в составе:
председательствующего Чирковой Т.А.,
судей Соколовского М.Б., Устиновой С.Ю.
с участием:
прокурора Штундера Д.П.
защитника адвоката Харитонова Д.В.
при секретаре Ф.
рассмотрела в открытом судебном заседании от 17 декабря 2013 года уголовное дело по апелляционным жалобам адвоката Харитонова Д.В. на приговор Симоновского районного суда г. Москвы от 24 июня 2013 года, по которому
Н.Л.,
осужден по ч. 4 ст. 160 УК РФ (в редакции Федерального закона РФ от 7 марта 2011 года) к 6 годам лишения свободы.
На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, за которые Н.Л. осужден по настоящему делу и по приговору от 1 августа 2008 года, окончательно Н.Л. назначено пожизненное лишение свободы в исправительной колонии особого режима.
Заслушав доклад судьи Устиновой С.Ю., выступление адвоката Харитонова Д.В., поддержавшего апелляционные жалобы, мнение прокурора Штундера Д.П., возражавшего против удовлетворения жалоб и полагавшего, что приговор в отношении Н.Л. следует оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Н.Л. признан виновным в том, что, действуя в составе организованной группы, совершил хищение чужого имущества в крупном размере, вверенного одному из членов организованной группы, использовавшего при совершении преступления свое служебное положение. Преступление имело место в ноябре 1998 года в г. Москве при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В апелляционных жалобах адвокат Харитонов Д.В. ставит вопрос об отмене приговора в отношении Н.Л., указывая на его незаконность, необоснованность, несправедливость, нарушение судом норм материального и процессуального законов, в том числе гарантирующих обвиняемому право на защиту и справедливое (объективное) судебное разбирательство. Ссылаясь на положения Конституции РФ, нормы международного законодательства и уголовно-процессуального закона РФ, адвокат утверждает, что при заочном рассмотрении дела Н.Л. судом нарушены основополагающие принципы уголовного судопроизводства - принципы презумпции невиновности, состязательности и равенства сторон. Приговор в отношении Н.Л. не соответствует требованиям ст. 302 УПК РФ и разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года, о том, что в приговоре должны получить оценку все рассмотренные судом доказательства, суд обязан указать основания, по которым он принял одни из доказательств и отверг другие, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется на достоверных доказательствах, когда все версии исследованы, а все противоречия выяснены и оценены, неустранимые противоречия и все сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу. Утверждая, что уголовное преследование Н.Л. и состоявшийся по его делу уголовный процесс не соответствуют назначению уголовного судопроизводства, адвокат указывает, что настоящее дело является частью политически мотивированного нападения властей РФ на __ "___" и тесно связанных с этой компанией лиц, что нашло свое подтверждение в решениях Европейского Суда по правам человека, установившего нарушение положений Европейской Конвенции о защите прав и основных свобод в делах А., Х., Л., П., кроме того в связи с политической составляющей данного уголовного процесса различные европейские государства предоставили ряду обвиняемых по делам, связанным с ___, политическое убежище, отказали в выдаче таких лиц Российской Федерации для уголовного преследования. Аргументируя свое утверждение о нарушении права Н.Л. на защиту, адвокат указывает, что предъявленное Н.Л. в рамках настоящего дела обвинение неконкретно, в связи с чем защита неоднократно просила сторону обвинения конкретизировать, какие именно действия, вменяются Н.Л., в какой именно момент преступление, в котором обвиняется Н.Л., было окончено, какой ущерб, причинен в результате действий Н.Л. потерпевшим по делу. Неконкретность предъявленного обвинения лишила защиту возможности должным образом осуществлять свои функции и нарушила права обвиняемого, предусмотренные ст. 47 УПК РФ, а именно право знать, в чем он обвиняется. О необходимости конкретизировать обвинение неоднократно указывалось в постановлениях Пленумов Верховных Судов СССР и РФ, в Конвенции по защите прав и основных свобод, а также в решениях Европейского Суда. По мнению защитника, о неконкретности предъявленного Н.Л. обвинения свидетельствует решение, принятое судом по гражданским искам потерпевших, мотивированное указанием о невозможности произвести подробный расчет по искам, а также показания представителя ___ Л., потерпевшего Д. и свидетеля Х., которые не смогли сформулировать конкретный предмет хищения, указать размер ущерба, причиненного потерпевшим, и дать какие-либо пояснения о роли в нем Н.Л. Утверждая, что выводы суда о виновности Н.Л. в совершении того преступления, за которое он осужден, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, адвокат указывает, что суд в свою очередь не установил, какое имущество и у кого было похищено, когда окончено вмененное Н.Л. преступление.
Суд признал установленным и указал в приговоре, что Н.Л., Х., Л., Б. и другие члены организованной группы, фактически владея от имени подконтрольных им коммерческих организаций 54% пакетом акций __ "___", вступили в сговор на завладение преступным путем контрольными пакетами акций дочерних предприятий данного ___ с тем, чтобы, владея ими, приобрести право на стратегическое и оперативное управление __ "___", и обеспечить беспрепятственное хищение нефти, добываемой __ "____" __.
Однако данное суждение является абсурдным, поскольку контроль над 54% акций __ "___" обеспечивал Н.Л. и другим членам группы "___" возможность определять решения __ "___" и соответственно решения его дочерних обществ без совершения тех действий, которые вменены Н.Л.
Указывая, что судом не допущены к рассмотрению оправдывающие Н.Л. доказательства, т.к. ходатайства о допросе заявленных защитой свидетелей необоснованно отклонены, адвокат утверждает, что анализ тех доказательств, на которые ссылалось обвинение, также позволяет констатировать, что у Российской Федерации ничего не похищалось, никакого ущерба РФ в результате действий Н.Л. и его соучастников не причинено.
Государство не являлось субъектом, которому в результате действий Н.Л. причинен ущерб, т.к. Российская Федерация являлась единоличным собственником акций __ "___" лишь до 1997 года, в котором продала различным физическим и юридическим лицам 63, 2% принадлежащих ей акций __ "____". __ "___" приобрело 54% акций __ "___" на законных основаниях, заплатив за акции более 1.100 млн. долларов и благодаря этому получило возможность стратегического и оперативного управления __ "___". Поскольку контроль над 38% контрольными пакетами дочерних предприятий __ "___" был получен группой "___" законным путем в соответствии с Законом "Об акционерных обществах", указанная в обвинении и приговоре цель якобы совершенного Н.Л. преступления не имеет ни юридического, ни фактического смысла.
Законность приобретения __ "___" 54% акций __ "___" подтверждается имеющимися в деле документами, показаниями представителя потерпевшего Л., свидетелей Г., Т., Ф., Д. и других допрошенных по делу лиц, которые дают основания констатировать, что на момент совершения вмененных Н.Л. сделок ____, Российский Фонд __ и другие физические и юридические лица на равных началах являлись акционерами __ "___", не обладая согласно нормам гражданского законодательства и закону об акционерных обществах правом собственности в отношении имущества __ "___". Поскольку собственником имущества __ "___" (вкладов в уставной капитал и доходов, полученных в результате финансово-хозяйственной деятельности данного общества) являлось само __ "___", а не его акционеры, одним из которых было государство, указанные в приговоре действия Н.Л. и других лиц не могут расцениваться как причинившие ущерб акционерам, признанным потерпевшими по настоящему делу.
Так как государство перестало быть собственником 38% пакетов акций дочерних компаний __ "___" в момент внесения их в уставной капитал "___", первоначально сохраняло над ними корпоративный контроль, но впоследствии при продаже более 50% акций "___" утратило и его, отчуждение ___ "___" 38% контрольных пакетов акций его дочерних предприятий кипрским компаниям не может расцениваться как изъятие 38% пакетов акций дочерних компаний __ "___" из собственности РФ и обращение их в пользу других лиц.
Поскольку противоправное и безвозмездное изъятие и обращение в свою пользу или в пользу других лиц принадлежащих государству, Д. и Б. акций __ "___" с причинением потерпевшим имущественного вреда на сумму стоимости указанных акций, т.е. хищение иного имущества, кроме 38% пакетов акций дочерних компаний __ "___", Н.Л. не вменялось, а собственник указанных пакетов акций - __ "___" потерпевшим по делу не признан, в действиях осужденного отсутствует неотъемлемый признак преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ - причинение имущественного вреда какому-либо юридическому или физическому лицу.
Подробно описывая в жалобе диспозитивные признаки состава преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, с учетом разъяснений Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 года, адвокат утверждает, что в действиях Н.Л. отсутствуют и иные обязательные элементы состава вмененного ему преступления, в частности противоправность и безвозмездность обращения в свою пользу или в пользу иных лиц имуществом собственника.
Аргументируя свою позицию и ссылаясь на показания свидетелей Г., З., Т., А., М., М., информационные письма, направленные в адрес Совета директоров __ "___" заместителем Министра Топлива и Энергетики РФ Н., протоколы заседаний Совета директоров __ "___", адвокат указывает, что мена 38% контрольных пакетов акций дочерних предприятий __ "___" на акции __ "__" не нарушала устав "___", соответствовала воле собственника - __ "___", выраженной его исполнительным органом - __ "___", назначенным 92% голосов акционеров "__", не оспаривалась в гражданском порядке и не признана недействительной, т.е. произведена в полном соответствии с требованиями закона. В связи с тем, что сделки мены являлись крупными, вопрос об их одобрении рассматривался Советом Директоров __ "___", в заседании которого принимали участие и представители государства, указанные сделки были одобрены большинством голосов, и это обстоятельство подтверждает их законность и осведомленность о сделках с активами "___" и акциями "___" всех акционеров __ "___", включая представителей государственных органов.
В результате этих сделок __ "___" не лишилось принадлежащего ему имущества, т.к. сделки мены акций предусматривали возможность обратной мены по усмотрению "__" в течение 500 дней, 17 марта 2000 года срок обратной мены был продлен еще на 365 дней, т.е. __ "__" никогда не теряла права вернуть акции по собственному усмотрению, возврат акций дочерних предприятий __ "__" произошел в 2001 году, что подтверждается имеющимися в деле документами, показаниями свидетелей Г., А., Г. и представителя потерпевшего Л.
Обстоятельства, в связи с которыми осуществлялась мена акций дочерних предприятий ___ "___" на акции __ "___", свидетельствуют об отсутствии у Н.Л. и лиц, признанных его соучастниками, умысла на хищение имущества __ "___". Так из показаний потерпевшего Д., свидетелей Г., Р., А., З., представленного защитой письма Б. и приобщенных к делу решений арбитражных судов усматривается, что вывод акций дочерних предприятий с баланса ___ "___" осуществлялся с целью их защиты от арестов и обращения на них взысканий в связи с предъявленными к ___ "___" гражданскими исками, в частности в связи с иском компании "___", планировавшей рейдерское изъятия у __ "__" акций его дочерних предприятий, о чем свидетельствует наложение ареста на акции __ "___" в обеспечение исполнения решения арбитражного суда, удовлетворившего иск компании "__". То обстоятельство, что действия руководителей группы "__" были обусловлены необходимостью защиты активов __ "__" и не были связаны с их реальным отчуждением подтверждается, помимо вышеуказанных доказательств, имеющимися в деле данными о том, что акции дочерних предприятий __ "__" были переведены на балансы кипрских структур, находящихся под контролем материнских компаний - __ "__" или __, эти компании и стоимость их акций, даже в период нахождения их в кипрских структурах, учитывались в консолидированной финансовой отчетности ___. Описание сложившегося с акциями "__" положения в связи с иском компании "__" описано в заявлениях президента компании "__" Ю. и финансового директора __ М., выразивших свое несогласие с оценкой действий руководителей __ и Н.Л. как противоправных, однако суд отверг данные заявления без надлежащей оценки и отказал в удовлетворении ходатайства защиты о приобщении к делу финансовой отчетности __, отражавшей стоимость __ "__" с учетом акций его дочерних компаний.
Что касается содержащегося в приговоре указания на неэквивалентность обмена акций дочерних компаний __ "__" на акции __, то выводы суда в этой части адвокат считает ошибочными в связи с тем, что заключение __ "__", оценивавшего обмениваемые акции, в судебном порядке никем не оспорено, оснований сомневаться в его правильности у заказчика оценки не имелось, как следует из показаний сотрудников __ "__" заключение было подготовлено на основании представленных документов с учетом квалификации оценщиков и опыта работы фирмы, никакой специальной задачи перед оценщиками заказчики (сотрудники __) не ставили, не оказывали на сотрудников __ "__" какого-либо давления. В материалах дела отсутствуют сведения о том, что кто-либо из сотрудников __ просил подготовить ложное заключение об эквивалентности обмена, а кроме того свидетель Г. показал, что оценка акций всегда является спорной.
Поскольку заключение __ "__" о стоимости акций опровергнуто только заключением комиссионной оценочной судебной экспертизы, полученным с нарушением закона и являющимся недопустимым доказательством по делу в связи с тем, что защита ознакомлена с постановлением о назначении данной экспертизы после ее проведения, т.е. лишена всех связанных с проведением экспертизы прав, адвокат считает вывод суда о ложности заключения __ "__" не соответствующим фактическим обстоятельствам дела.
Обращая внимание на положения закона, согласно которым под хищением понимается незаконное безвозмездное обращение чужого имущество в пользу виновного или иных лиц, адвокат утверждает, что получение имущества по договору мены априори не может рассматриваться как хищение, поскольку согласно ГК РФ договор мены является возмездным и предполагает равноценность обмениваемых товаров, стоимость которых определяется договором, и различная оценка рыночной стоимости обмененных акций не может свидетельствовать об их похищении при отсутствии признака безвозмездности сделки.
Квалифицирующие признаки вмененного Н.Л. преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, также не нашли своего подтверждения в материалах дела, поскольку в деле отсутствуют доказательства того, что 38% пакеты акций дочерних предприятий __ "__" были вверены государством Н.Л. или кому-либо из членов организованной группы, участником которой он якобы являлся. Государство не вверяло и не могло вверить кому-либо 38% пакеты акций дочерних компаний __ "__", т.к. в ноябре 1998 года являлась акционером __ "__", но не собственником его имущества, правом собственности в отношении своего уставного капитала обладало только __ "__", не признанное потерпевшим по настоящему делу.
В ходе расследования и судебного разбирательства по делу Н.Л. не добыто доказательств, подтверждающих факт объединения Н.Л. и его соучастников в организованную группу с целью совершения преступления, а также наличие у Н.Л. с кем-либо предварительной договоренности о совершении хищения. Что касается устойчивости связей и согласованности действий между Х., Н.Л. и другими лицами, которые якобы являлись членами организованной группы, то они были обусловлены общностью их бизнеса, трудовых отношений, взаимодействием по осуществлению хозяйственной и экономической деятельности, но не целью хищения, как ошибочно указано судом.
Приводя в жалобе подробный анализ доказательств, рассмотренных судом первой инстанции, адвокат указывает, что ни одно из них не свидетельствует о совершении Н.Л. описанных в приговоре действий и причастности Н.Л. к вмененному ему преступлению.
Фактически единственным документом, содержащим указание на Н.Л., является электронное письмо Х., в котором он указывает Л., что предложенная схема защиты пакетов __ и __ его устраивает, политическую процедуру следует согласовать с Н.Л. Данное письмо суд необоснованно рассмотрел как доказательство обвинения, неправомерно отказав защите в вызове и допросе автора данного письма - Х. для разъяснения и правильного толкования его смысла.
Другими доказательствами, на которые сослался суд в обоснование приговора, являются основанные на предположениях показания потерпевших и свидетелей, которые в силу ст. 75 УПК РФ являются недопустимыми, так как согласно уголовно-процессуальному закону и разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года и 31 октября 1995 года обвинительный приговор по уголовному делу не может быть основан на предположениях. К числу таких доказательств относятся показания представителя потерпевшего Л., затруднившейся ответить на вопрос о функциях Н.Л., потерпевшего Д., который от других лиц знал, что Н.Л. входил в руководящее ядро __, понимал, что команда действовала слаженно в одном направлении, поэтому они должны нести совокупную ответственность, свидетеля Х. основанных на сведениях из СМИ, свидетеля Р. заявлявшего об участии Н.Л. в хозяйственно-финансовой деятельности __ со слов Ф., показания свидетелей А., А., не конкретизировавших роль Н.Л. в деятельности компаний группы "__" и не подтвердивших факт присутствия Н.Л. на совещаниях, где обсуждался вопрос __ "__"
Защита представила документы, опровергающие доводы обвинения об участии Н.Л. в работе правового управления __ "___", однако суд проигнорировал документы и показания свидетеля М. о том, что Н.Л. никакого отношения к работе правового управления не имел и в финансово-хозяйственной деятельности __ не участвовал.
Нарушая при проведении судебного следствия принципы состязательности процесса и равенства сторон, суд отказал защите в допросах указанных в обвинительном заключении свидетелей Х. и Л., которые могли прояснить вопрос о роли Н.Л. в деятельности компаний группы "__", в допросе других заявленных защитой свидетелей - Г., М., Г., М., Х., М., участников совещания в Министерстве имущественных отношений РФ 17 мая 2001 года, протокол которого приобщен к материалам дела, а также в истребовании и приобщении к делу ряда документов, находящихся в материалах уголовного дела в отношении Х. и Л., рассмотренного в 2010 году Хамовническим районным судом г. Москвы, материалов арбитражных дел, финансовых и отчетных документов ___ "__", документов, касающихся возврата активов __ "__".
Несмотря на то, что защитой было указано, какие конкретно обстоятельства, имеющие существенное значение по делу, подтверждают вышеуказанные доказательства, суд безмотивно отказал в удовлетворении заявленных защитой ходатайств, чем ограничил право защиты представлять доказательства, опровергающие обвинение, самостоятельно решив, какие свидетели и доказательства нужны защите, а какие нет.
Утверждая, что суд не вправе самостоятельно решать, какие из свидетелей и доказательств нужны защите, а какие - нет, адвокат указывает, что решения, принятые судом по ходатайствам защиты являются незаконными еще и в связи с тем, что все ходатайства обвинения судом были удовлетворены. Суд позволил обвинителю ссылаться на показания лиц, допрошенных в ходе первого судебного разбирательства в отношении Х., приобщить к делу приговор и другие судебные решения и документы с судебного разбирательства по делу Х.
В нарушение ст. 281 УПК РФ, суд вопреки возражениям защиты удовлетворил ходатайства обвинителя об оглашении показаний неявившихся в судебное заседание потерпевшего Б., свидетелей П., З., А., М., Б., Г., С., Е., Ф., К., Т., Ш., М., лишив защиту возможности задать указанным лицам интересующие ее вопросы по обстоятельствам дела с учетом того, что в ходе следствия указанные свидетели допрашивались по ограниченному кругу вопросов, носивших обвинительный уклон. Исследуя показания потерпевшего и свидетелей, данные в ходе следствия, путем их оглашения суд и сторона защиты не имели возможности убедиться в том, что содержание протоколов допросов соответствует показаниям, которые потерпевший и свидетели давали в действительности.
Вопреки требованиям закона о непосредственном исследовании доказательств суд сослался в приговоре на незаконно оглашенные показания неявившихся свидетелей, а также показания, данные в ходе следствия свидетелями, которые допрашивались в суде, но не подтвердили те обстоятельства, о которых они показывали на следствии.
По мнению адвоката, длительность времени, прошедшего после описываемых свидетелями событий, и запамятование свидетелями обстоятельств, имеющих значение по делу, не являлись основаниями для оглашения показаний, данных свидетелями на следствии, поэтому показания допрошенных судом лиц, данные на следствии и оглашенные судом с нарушением требований ст. 281 УПК РФ, относятся к недопустимым доказательствам и неправомерно положены в основу приговора.
Излагая в жалобе показания свидетелей А., Х., Ш., Б., Т., П., К., Ш., Т., Д., Г., А., К., Ф., Д., К., М., М., М., Р. Д., А., П., адвокат указывает, что суд не принял во внимание и не устранил имеющиеся между ними несоответствия.
В приговоре суд привел лишь ту часть показаний свидетелей, которая, по мнению суда, наиболее ярко выражала суть обвинения, игнорируя изложенные свидетелями факты, подтверждающие доводы защиты. Несмотря на то, что свидетели А., Т., Д., Г., А. были допрошены в ходе судебного заседания, и по существу подтвердили законность и логичность действий __, суд отразил показания указанных свидетелей в приговоре в ином ключе, сформировав их из показаний, данных свидетелями на следствии и изложенных в протоколах допросов в интерпретации следователя.
При оценке показаний Р. и А. суд не принял во внимание заинтересованность указанных свидетелей в исходе дела в связи с их заявлениями о личной неприязни к Н.Л.
Ссылаясь на нарушение судом предусмотренных уголовно-процессуальным законом правил проверки и оценки собранных по делу доказательств, адвокат выражает несогласие с данной судом оценкой показаний потерпевших и свидетелей с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности.
Кроме того адвокат указывает, что суд допустил нарушение закона, не прекратив производство по делу Н.Л. за истечением срока давности привлечения его к уголовной ответственности. Обращая внимание на возражения защиты против заочного рассмотрения дела Н.Л., который на законных основаниях выехал за пределы РФ до предъявления ему какого-либо обвинения, адвокат указывает, что с учетом указанных обстоятельств срок давности привлечения Н.Л. к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 160 УК РФ в связи с выездом Н.Л. за пределы РФ не приостанавливается и к моменту поступления его дела в суд истек.
Суммируя вышеизложенное и приводя в жалобе нормы уголовно-процессуального закона, регламентирующие порядок рассмотрения уголовного дела судом апелляционной инстанции, адвокат указывает, что обвинительный приговор в отношении Н.Л. подлежит отмене ввиду несоответствия изложенных в нем выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильного применения судом уголовного закона, допущенных судом существенных нарушений уголовно-процессуального закона и несправедливости проведенного по настоящему делу судебного разбирательства.
При этом адвокат просит признать незаконным и отменить постановление суда первой инстанции об отказе в вызове свидетелей Х. и Л., вызвать и допросить их в апелляционной инстанции; признать незаконным и отменить постановление суда об отказе в вызове остальных заявленных защитой свидетелей; признать незаконным и отменить постановление первой инстанции об отказе в удовлетворении ходатайства защиты об истребовании заявленных защитой документов; признать незаконными и отменить постановления суда об удовлетворении всех ходатайств обвинения об оглашении показаний неявившихся в суд свидетелей, признав протоколы их допросов недопустимыми доказательствами; признать недопустимыми основанные на догадках, слухах и предположениях показания потерпевших Л., Д., свидетелей Р., Х. Отменить обвинительный приговор в отношении Н.Л., постановить по настоящему делу оправдательный приговор.
Государственным обвинителем Щтундером Д.П. на апелляционные жалобы адвоката представлены возражения, в которых прокурор просит оставить состоявшийся по настоящему делу приговор без изменения, указывая, что вина Н.Л. в совершении инкриминированного ему деяния установлена судом на основании доказательств, получивших надлежащую оценку в приговоре. Суд квалифицировал действия осужденного в соответствии с фактическими обстоятельствами, при которых организованной группой с его участием было совершено преступление. Нарушений уголовно-процессуального закона, ограничивших права участников процесса и право Н.Л. на защиту, при рассмотрении настоящего дела судом не допущено.
Выслушав мнения участников процесса, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, судебная коллегия находит приговор в отношении Н.Л. законным и обоснованным.
Вина осужденного в совершений того преступления, за которое он осужден, установлена в ходе судебного разбирательства и подтверждается собранными по делу доказательствами, в том числе:
- - показаниями представителя потерпевшего (Федерального агентства ___) Л. о том, что Российская Федерация и группа "__" под руководством Х. являлись акционерами __ "__", уставный капитал которого состоял из внесенных в него государством 38% пакетов акций его дочерних компаний - нефтяных предприятий __ "__", __ "__", __ "__", __ "__", __ "__", __ "__", в ноябре 1998 года Х. и другими лицами был организован обмен акций указанных нефтяных предприятий на акции __ "__", и 6 ноября 1998 года Б., обладающий полномочиями по управлению __ "__" на основании доверенности, выданной __ "__", подписал соответствующие договоры с представителями трех подконтрольных Х., Н.Л. и другим руководителям группы "__" кипрских компаний "__", "__", "__", несмотря на то, что обмен был неэквивалентным, поскольку стоимость акций дочерних предприятий __ "__" была занижена, а стоимость акций __ "__" - завышена, о сделке стало известно в начале 1999 года, когда выяснилось, что 38% пакеты акций предприятий, внесенных государством в уставной капитал __ "__", не принадлежат данному __, а находятся в собственности кипрских компаний и руководство __ "__" не может распорядиться полученными в результате произведенного обмена, акциями __ "__", поскольку часть из них была обменена на неликвидные акции __ "__", а часть обременена залогом в пользу __ "___", таким образом Х., Н.Л. и другими членами возглавляемой Х. организованной группы, были присвоены 38% пакетов акций дочерних предприятий __ "__", внесенные государством в уставный капитал этого акционерного общества, стоимостью 3 621 563 304,9 руб.;
- - показаниями потерпевших Б., Д. о том, что они наряду с государством и __ "__" являлись акционерами __ "__" в период, когда __ "__", владевшее 54% пакетом акций __ "__", через подконтрольных Х., Н.Л. и другим участникам группы "__" лиц вывело из __ "__" активы его дочерних предприятий, в результате чего размер уставного фонда __ "__" и стоимость акций __ "__" упали практически до нуля, таким образом Б. и Д. был причинен материальный ущерб;
- - показаниями свидетеля А. о том, что в результате приватизации __ "__" 54% акций данного ___, обладавшего уставным капиталом, в который государство внесло контрольные пакеты акций нефтяных предприятий ___ "___", ___ "__", __ "__", __ "__", __ "__", __ "__", было приобретено подконтрольными Х., Л. и другим лицам компаниями, таким образом контроль над "__" перешел структурам "_", которые с целью завладения активами _ "_" изъяли 38% пакет акций этого и других вышеуказанных предприятий из _ "_", обменяв контрольные пакеты акций дочерних предприятий _ "_" на акции _ "_", которые в свою очередь были обменены на различные акции компаний-пустышек, таким образом, все основные активы _ "_" были выведены из Общества и из-под контроля представителей государства, Н.Л. являлся одним из руководителей группы "_", от Ф. А. узнал, что Н.Л. обеспечивал прикрытие действий группы, работая со СМИ, занимаясь PR службой и урегулированием негативных моментов, которые могли возникать в Москве с министерствами и ведомствами;
- - показаниями свидетеля Х. о том, что после приобретения контрольного пакета акций __ "__" компанией "__" бывшее руководство __ "__" было фактически отстранено от управления __ "__" и __ "__", управляющим органом __ "__" стало __ "__", а __ "__" стало управляющей компанией __ "__", в результате принятия сотрудниками __ решений о продаже нефти по заниженным ценам, прибыль __ "__" сократилась, в отношении компании была возбуждена процедура банкротства;
- - показаниями свидетеля Ш. о том, что после приобретения __ "__" контрольного пакета акций _ "_" и назначения его управляющей компанией _ "_", пакеты акций дочерних предприятий _ "_" были переданы _, что негативно отразилось на работе _ "_";
- - показаниями свидетеля Т. о том, что заключенные __ "__" с кипрскими компаниями "__", "__", "__" договоры мены 38% пакетов акций __ "__", "__" и других предприятий, внесенных Российской Федерацией в уставный капитал __ "__", на акции __ "__", противоречили интересам государства, которое теряло контроль над дочерними предприятиями __ "__", формально Российская Федерация продолжала оставаться акционером __ "__", но не могла управлять ее дочерними предприятиями, завладение 38% пакетами акций предприятий было необходимо команде Х., чтобы сформировать квалифицированное большинство в Советах директоров данных предприятий из числа подконтрольных им лиц с целью проведения важных для группы решений без согласования их с иными лицами, в том числе с представителями федеральных органов исполнительной власти, до заключения договоров мены управление дочерними предприятиями __ "__" и абсолютное большинство договоров между __ "__", его дочерними предприятиями и компаниями группы "__", являвшихся крупными сделками с заинтересованностью, требовало одобрения со стороны незаинтересованных в этих сделках членов Совета директоров __ "__" и акционеров, владение через подконтрольные структуры 38% пакетами акций дочерних предприятий __ "__", производивших готовую продукцию и приносивших реальные доходы, обеспечило группе "__" возможность осуществлять полное управление деятельностью этих компаний и по своему усмотрению распределять приносимую ими прибыль, однако для государства вывод из активов __ "__" контрольных пакетов акций предприятий, непосредственно участвующих в производстве продукции холдинга, повлек за собой утрату контроля за деятельностью данных предприятий, вывод из этих предприятий имущественных комплексов, потерю __ "__" права на получение доходов от деятельности указанных предприятий, утрату ликвидности 34% акций __ "__", принадлежащих Российской Федерации, исковые требования "__" к __ "__" явились лишь поводом к тому, чтобы группа лиц в интересах основных акционеров __ "__", прикрываясь темой защиты активов, завладела акциями;
- - показаниями свидетеля К. о том, что он являлся членом Совета директоров __ "__", но зная, что большинство в Совете директоров составляли представители структур, подконтрольных "__" и проводящие в интересах этой группы решения, на которые они повлиять не могли, перестал участвовать в заседаниях, выдав доверенность на участие в Советах директоров председателю Фонда имущества Томской области Н., т.к. представители государства голосовали по письменным директивам, поступающим из Минимущества РФ, и Н. голосовал согласно этим директивам. Они считали, что передача трем иностранным фирмам контрольного пакета акций __ "__" приводит к вымыванию активов __ "__", может повлечь за собой его окончательную ликвидацию и наносит ущерб интересам Томской области и государства, т.к. акции __ "__" - основного налогоплательщика области составляли 2/3 активов __ "__", внесенных государством в уставный капитал данного __. Однако, имея меньшинство голосов, в Совете директоров не смогли добиться включения в повестку дня заседания Совета вопроса о состоянии активов общества;
- - показаниям свидетеля Н. о том, что он, являясь председателем Фонда госимущества Томской области, участвовал в заседаниях совета директоров __ "__", на одном из которых стало известно об отчуждении акций дочерних предприятий __ "__" в пользу кипрских компаний. Наряду с другими представителями государства и миноритарных акционеров он голосовал против одобрения данных сделок, т.к. __ "__" теряла контроль над дочерними предприятиями и становилась пустышкой, однако в связи с тем, что большинство членов Совета директоров представляли "__", эти сделки были одобрены;
- - показаниями свидетеля Д. о том, что на заседании Совета директоров __ "__" он представлял компанию "__" и вместе с Н. голосовал против одобрения сделок с акциями __ "__", однако большинством голосов, принадлежавших "__" (структуре "_", которую возглавляли Х., Л. и Н.Л.), Совет директоров одобрил данные сделки. Он и другие миноритарные акционеры пытались, объединившись между собой, сформировать большинство в Совете директоров __ "__", однако на собрании выяснилось, что "__" голосует по повестке дня пакетом акций, который был отчужден иностранным компаниям "__", "__", "__";
- - показаниями свидетеля Р. о том, что он возглавлял австрийскую компанию "__", являвшуюся акционером __ "__" и состоявшую в договорных отношениях с __ "__", после приобретения командой Х. контрольного пакета акций __ "___" последнее пришло в упадок, его активы были выведены, акции обесценились. "__", будучи западной публичной компанией, не могла участвовать в серых схемах продажи нефти, которые вводились "__", в связи с чем он неоднократно обращался в Генеральную прокуратуру, Правительство РФ и налоговую службу, указывая на нарушения закона, после чего на него был совершен ряд покушений. Н.Л. был одним из членов команды Х., отвечал за службу безопасности, юридическую службу и PR, о чем Р. было известно со слов К. и Г.
- Показаниями свидетеля Г. о том, что в октябре 1998 года возглавляемой им дирекцией стратегического планирования и корпоративных финансов совместно с правовым управлением __ "___" была разработана схема обмена 38% пакетов акций __ "___" и ___ "___" на акции __ "__", для реализации которой требовалось юридическое обоснование эквивалентности обмена, с этой целью представитель правового управления Г. привлек в качестве оценщика лицензированную организацию __ "__" проведя соответствующие переговоры с ее руководителями А. и Д. и заранее определив цену акций дочерних компаний __ "__" и __ "__". Стоимость акций дочерних предприятий __ "__" с учетом балансовой стоимости его активов и потенциальной доходности бизнеса была значительно больше стоимости акций __ "_", поэтому для обоснования эквивалентности обмена сравнение обмениваемых акций производилось необъективно на основе рыночных котировок. Это позволяло обосновать, что за основные активы __ "__" можно отдать те 36 миллионов акций __ "___", которые удалось собрать к началу ноября 1998 года из собственных средств, а также путем займов акций и покупки их на внебиржевом рынке. После подготовки проектов договоров мены между __ "__" и иностранными компаниями "__", "__", "__", для которых приобретались акции __, был осуществлен обмен акций дочерних предприятий __ "__" (__ "__", "__" и др.), внесенных Российской Федерацией в уставный капитал _ "__" на акции __ "__". В дальнейшем, согласно "__", 16 млн. акций __ "__", участвовавших в обмене были оформлены в собственность __ "__" и __ "__" в обмен на неликвидные акции __ "__", а другой пакет акций __ "__", участвовавших в обмене, в количестве 21 млн., был обременен залогом в пользу __ "__". Тем самым, руководство __ "__" сразу же после обмена было лишено возможности распоряжаться акциями __ "___", которые были получены в результате обмена, поскольку одна часть полученных акций была выведена, а вторая находилась в залоге. Указанная схема была разработана и реализована по прямому указанию Х., о чем свидетельствует письменное подтверждение одобрения Х. разработанной схемы и то обстоятельство, что акции __ "___", принадлежащие его контролирующему акционеру "__", бенефициарами которой были Х., Л., Н.Л. и др., могли использоваться для обмена или иных целей только по указаниям Х. и Л. Кипрские компании "_", "_", "_" получали акции дочерних предприятий __ "__" не для перепродажи сторонним владельцам, а контролировали их в течение всего времени до консолидации на баланс __ "__" в 2001 году, т.к. эти компании принадлежали группе компаний "__" и совершали все сделки в ее интересах. Н.Л. отвечал за урегулирование конфликтов с компаниями "__" и "__", курировал вопросы взаимодействия с правоохранительными органами, координировал работу всех участвовавших в сделках мены подразделений, к которым могли обратиться приставы или другие представители правоохранительных органов, т.е. это касалось правового управления, управления делами __ "__" и __ "__". В конце ноября 1998 года Х. сказал Г., что защитой активов __ "__" должно заниматься правовое управление, а координировать эту работу должен Н.Л. - куратор правового управления и службы безопасности __ "__", отвечавших за защиту интересов __ "__" и __ "__" в конфликте с "__". В дальнейшем Г., не контактируя с Х., информировал о сделках с акциями дочерних компаний __ "__" Н.Л., который несколько раз приглашал его с Г. в свой кабинет в офисе _ "__". Под "политической процедурой" в письме Х. от 30 ноября 1998 года, поступившего с адреса электронной почты внутрикорпоративной сети __ "__", подразумевался процесс согласования и одобрения Н.Л. и правовым управлением сделок с акциями дочерних компаний __ "__". Н.Л., чьи подчиненные отвечали за согласование обмена с Советом директоров __ "__" указан в письме Х. как руководитель данного проекта, с которым все подразделения должны были согласовывать свои операции;
- - показаниями свидетелей М., М., Ф., А., К. являвшихся членами Совета директоров __ "__" по предложению компаний группы "__" и поддерживавших на заседаниях Совета позицию этой группы, о том, что в мае 1999 года Совет директоров __ "__" большинством голосов одобрил сделки с акциями __ "__" с учетом представленного Г. заключения независимого оценщика об эквивалентности обмена и информации Г. о том, что мена акций __ "__" является вынужденной, так как на эти акции претендует австрийская компания "__". Г. пояснил, что эти сделки крупными не являлись, поэтому вопрос об их одобрении решался простым большинством голосов. Предложения, внесенные Совету Н., Н. и Д. приняты не были;
- - показаниями свидетеля М. - члена совета директоров __ "__" о том, что он председательствовал на заседании Совета директоров __ "__" 12 марта 1998 года, в ходе которого было принято решение о передаче полномочий исполнительных органов __ "__" внешней управляющей организации - __ "__". Фактически он и большинство членов Совета директоров __ "__" были статистами, голосовавшими формально в соответствии с позицией компаний группы "__";
- - показаниями свидетелей Г., К., К. о том, что ими в интересах __ "__" и __ "__" были учреждены фирмы __ "__", __ "__" и __ "__", по предложению банка "__" неликвидные акции __ "__", принадлежавшие __ "__" и __ "__", были обменены на акции __ "__";
- - показаниями свидетеля Ш. о том, что являясь заместителем председателя __ "__" в период, когда председателем правления __ "__" был Х., он в соответствии с регламентом выдачи доверенностей __ "__" выдал управляющему делами __ "__" Б. доверенности от 15 апреля и 2 ноября 1998 года на осуществление руководства текущей деятельностью __ "__" и решение всех вопросов, касающихся руководства деятельностью Общества, в том числе: совершение всех видов сделок и заключение всех видов договоров, в том числе внешнеторговых; совершение любых сделок с ценными бумагами, принадлежащими Обществу на любом основании; совершение всех необходимых действия, связанных с регистрацией и перерегистрацией указанных ценных бумаг в реестрах акционеров.
- -показаниями свидетелей Д., Б. о том, что по поручению сотрудников __ "__" или __ "__" ими были подготовлены документы для согласования сделки по приобретению __ "__" 100% акций __ "__". Также свидетель Д. показал, что Н.Л. работал в __ "__" и занимался связями с общественностью, крупными клиентами и государственными органами;
- - показаниям свидетеля Т. о том, что он являлся руководителем по проектам дирекции корпоративных финансов __ "__" и отвечал за обмен акций __ "__" на акции его дочерних компаний, по поручению Л. он представил в центр международной оценки подготовленную и собранную информацию (балансы, форму N 2 __ и __) для согласования договора на оценку пакетов акций __ "__", __ "__" и получения из "__" и последующего согласования с правовым управлением проекта заключения по оценке эквивалентной стоимости пакетов акций __, __ и __ "__". Указанные мероприятии проводились им уже после того как акции __ "__", __ "__" и других нефтяных предприятий, принадлежащих __ "__" были отчуждены иностранным компаниям;
- - показаниями свидетеля П. о том, что он, работая управляющим делами __ "__", на основании выданной ему доверенности подписал от имени __ "__" договор с __ "__" и акты сдачи-приемки работ, к которым прилагались соответствующие листы согласования, этот договор готовили специалисты по финансовому или юридическому блоку __ "__";
- - показаниями свидетелей А., Д., П. о том, что на основании договора, заключенного с __ "__", __ "__", руководителями и сотрудниками которого они являются, производило оценку эквивалентной стоимости акций __ "__" __ и __ "__" на основании документов, представленных заказчиком оценки;
- - показаниями свидетеля З. о том, что он являлся генеральным директором подконтрольного группе "__" __ "__", неликвидные акции которого 10 ноября 1998 года были обменены __ "__" и __ "__" на акции __ "__", таким образом 100% акционером __ "__" стало __ "__", в 1999 году З. участвовал в заседании Совета Директоров __ "__", на котором было принято решение об одобрении сделок мены принадлежащих __ "__" акций нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих обществ с тремя кипрскими компаниями, т.к. согласно пояснениям докладчика по данному вопросу эти сделки были организованы с целью избежать ареста активов "__" и крупными не являются, т.к. стоимость акций дочерних предприятий __ "__" не превышала 25% активов;
- - показаниями свидетеля Х. о том, что он являлся членом Совета директоров "_" и принимал номинальное участие в заседаниях, голосуя в соответствии с указаниями А., представлявшего интересы _ "_", по указанию А. он стал директором __ "__";
- - показаниями свидетеля Б. об отсутствии у __ "__" доходов и неликвидности его акций;
- - показаниями свидетеля Г. о том, что с 1992 по 1998 годы он работал в __ "__", отвечая за оффшорные компании и представлял интересы кипрских компаний "__", "__", "__" в России, открыв для этих компаний рублевые счета в КБ "__", указанные компании действовали в интересах группы "__" и удерживали ее активы, кроме того, он был доверенным лицом компании "__", которая была задействована в посреднических операциях по передаче пакетов акций, от лица данной компании он подписал ряд сделок, сути которых не знал и не понимал. После возбуждения уголовного дела по факту сделок с дочерними предприятиями __ "__" он вместе с сотрудником __ "__" Г. придумывал схемы ответов, которые помогли бы защитить себя.
- - показаниями свидетеля К. - генерального директора __ "__" о том, что акции __ "__", полученные __ "__" в ноябре 1998 года в результате мены на акции __ "__" были проданы компании "_", оплатившей акции своим векселем;
- - показаниями свидетеля С., который по поручению Г. представлял в России кипрские компании и подписал несколько доверенностей, а также банковские карточки "__", "__", "__", счета которых Г. открыл в КБ "_";
- - показаниями свидетелей Г., Б., К. о том, что они являлись номинальными представителями компаний "_", "__", "_" и подписывали от имени этих компаний подготовленные сотрудником "_" Г. документы, которые им передавались через курьера, в числе других документов они подписали соглашения о покупке акций __ "__" и договоры мены акций _ "_" на принадлежащие _ "_" акции _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "__" и __ "__" не вникая в суть указанных сделок;
- - показаниями свидетеля А. о том, что она являлась номинальным учредителем _ "_" и руководителем _ "_", по поручению сотрудников инвестиционного управления банка "_" она подписывала документы _ "_" и _ "__", в том числе договор с __ "_", по которому _ "_" передало в собственность _ "_" акции _ "_", в обмен на принадлежащие _ "_" акции _ "_";
- - показаниями свидетеля С. о существе гражданско-правового спора между компанией "_" и _ "_", о принятых арбитражным судом решениях о взыскании с _ "_" в пользу компании "_" 21.000.000 долларов США и о наложении ареста на 38% пакет акций _ "_", а также о том, что угрозы акциям _ "_" не существовало, поскольку согласно постановлению пленума ВАС РФ, взыскание на акции дочерних обществ холдингов налагается в последнюю очередь, кроме того, стоимость 38% пакета акций _ "_" значительно превышала сумму долга _ "_", арест на акции _ "_" был наложен не с целью обращения на них взыскания, а для того, чтобы заставить _ "_" погасить сумму долга;
- - показаниями свидетеля Е., работавшего судебным приставом-исполнителем, в обязанности которого входило исполнение решений арбитражного суда, о том, что решение о наложении ареста на акции __ "__" исполнено не было;
- - показаниями свидетеля М. о том, что присутствуя по доверенности от члена Совета Директоров __ "__" Х. на Совете директоров _ "_", она узнала, что _ "_" не числится в качестве акционера _ "_" поэтому заявка на кандидатуры в члены Совета директоров _ "_" _ была переоформлена оффшорной компанией "_";
- - показаниями свидетеля Ф. о том, что работал экспертом в "_" (_) и в 1999 году занимался организацией защиты прав миноритарных акционеров трех дочерних компаний _ "_" - "_", "_", "_". Контрольным пакетом _ "_" и _ "_" владели структуры, подконтрольные группе "_", которые, пользуясь большинством голосующих акций, принимали решения, ущемляющие права миноритарных акционеров и противоречившие закону, в результате таких решений доля акционеров "_" в уставном капитале была уменьшена в несколько раз, акционеры лишились возможности получать дивиденды и доход от продажи акций по рыночной цене, а также влиять на принимаемые решения;
- - показаниями свидетеля А. - юриста компании "_" о том, что в 2002 году в компанию обратился Российский Фонд Федерального Имущества (РФФИ) с просьбой подготовить юридическое заключение по ситуации с активами _ "_" и _ "_". После проведения необходимой для дачи такого заключения работы юристами компании "_" был составлен "_", в котором содержались выводы о том, что ряд сделок по отчуждению акций и активов был совершен с нарушением законодательства;
- - показаниями свидетеля К. о том, что он в составе инспекторской бригады Счетной палаты Российской Федерации участвовал в проверке эффективности управления находящимся в федеральной собственности 36% пакетом акций __ "__". По результатам проверки было подготовлено заключение о том, что после получения контроля над __ "__" в 1998 году группа "__", воспользовавшись большинством голосов, обеспечила принятие на общем собрании акционеров решений о передаче исполнительных органов компании __ "__" и об изменении Устава __ "__" с исключением из него положения о том, что отчуждение акций, находившихся в федеральной собственности при внесении их в уставный капитал ОАО при его учреждении осуществляется по решению Правительства РФ. Указанные решения ущемили интересы государства и создали условия, позволявшие основному акционеру - группе "_" совершить действия по выводу активов _ "__" путем отчуждения внесенных государством в уставный капитал __ "__" акций _ "__", __ "__", __ "_", _ "_", _ "_", _ "_" в пользу трех кипрских оффшорных компаний. В результате этого _ "_" практически перестало быть холдингом, поскольку после сделок с компаниями "_", "_" и "_" полученные _ "_" в обмен на 38% пакеты акции предприятий холдинга акции _ "_" были частично обменены на акции _ "_", а частично переданы в залог _ "_" по договору от 19 ноября 1998 года, согласно которому _ "_" выступило залогодателем своего имущества по обязательствам третьего лица - _ "_", которое на момент заключения данного договора не являлось дочерним предприятием _. Таким образом путем мены и залога акций группа "_" осуществила вывод активов из _ "_", в результате чего компания _ "_" осталась "пустой";
- - учредительными и уставными документами _ "_", документами о передаче полномочий исполнительных органов _ "_" компании _ "_" и Б.;
- - реестрами владельцев именных ценных бумаг о принадлежности _ "_" акций _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_" по состоянию на 5 ноября 1998 года,
- - служебной запиской директора по стратегическому планированию и корпоративным финансам Г. Председателю Правления Х. о согласовании разработанной схемы защиты находящихся на балансе _ "_" акций _ "_" и _ "_" путем их обмена на акции "_" при наличии соответствующего заключения об эквивалентности обмена, которое согласно договоренности готов предоставить Международный центр оценки, "Схемой сделок по проекту "Томск", в которой поэтапно описываются действия, связанные с приобретением акций _ "_", их обмен на акции дочерних предприятий _ "_", а также последующий обмен полученных _ "_" акций _ "_" на акции _ "_";
- - документами о покупке подконтрольными компаниям группы "_" организациями "_", "_", "_", и "_" у "_" акций _ "_" с оплатой векселями, поручениями о списании акций _ "_" со счетов компании "_" на счета компаний "_.", "_", "_",;
- - договором между _ "_" и _ "_", заключениями _ "_" о стоимости акций _ "_", _ "_", _ "_", _ "_" и _ "_",
- - договорами мены акций _ "_", _ "_", __ "_", _ "_", _ "_", _ "_", на акции _ "_", заключенными между _ "_" в лице Б. и руководителями компаний "_", "_", "_";
- - передаточными распоряжениями и регистрационными журналами о перерегистрации акций _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_" на компании "_.", "_", "_";
- - договорами мены акций _ "_" на акции _ "_", заключенными между _ "_" в лице Б. с _ "_" и _ "_";
- - договором залога от 19 ноября 1998 года о передаче _ "_" в залог _ "_" в обеспечении исполнения вексельных обязательств _ "_" акций _ "_", распоряжениями о внесении в реестр записи о залоге;
- - решениями арбитражного суда, связанными с иском к _ "_" компании "_" и материалами исполнительного производства о наложении ареста на акции _ "_", принадлежащие _ "_";
- - протоколом заседаний Совета Директоров _ "_" от 22 апреля и 21 мая 1999 года, одобрившего сделки с акциями _ "_";
- - документами о согласовании сделки и приобретении _ "_" 100% акций _ "_";
- - учредительными и уставными документами _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", "_", подконтрольных группе компаний "_";
- - регистрационными, уставными и банковскими документами компаний "_.", "_", "_", свидетельствами указанных компаний, документами о том, что действительным владельцем данных компаний является компания "_", действующая в интересах компаний группы "_";
- - документами о приобретении _ "_" и подконтрольными ему компаниями более 54% акций _ "_";
- - перечнем членов Объединенного Правления и Совета Директоров _ "_", в который входят Х., Л., Ш. и Н.Л., являющийся членом совета директоров и Первым Заместителем Председателя Объединенного Правления _ "_";
- - анкетами Х., Л., Н.Л. о принадлежности им акций компаний группы "_", документами об избрании Н.Л. первым заместителем председателя правления _ "_", о назначении Н.Л. на должность первого заместителя председателя правления _ "_";
- - электронным письмом А. Н.Л. с описанием ситуации и гражданских исков, возникших в связи с приобретением компанией "_" акций _ для _ "_";
- - письмом А. Г. по ситуации с пакетом акций _ с указанием о направлении копии данного письма Н.Л.;
- - электронным сообщением А. Г. с предложением продумать преамбулу договоров по акциям _, позволяющую объяснить цель этой сделки и сокрыть ее фактический характер прямой сделки с заинтересованностью, в качестве возможного объяснения предложено мотивировать сделку необходимостью защиты активов "_";
- - электронным сообщением Х. Л. об одобрении Х. схемы защиты пакетов _ и _ с указанием о согласовании политической процедуры с Н.Л.;
- - служебной запиской Г. начальника правового управления Г. о проведении мероприятий по подготовке и проведению внеочередного собрания акционеров __ "__", отнесении расходов на указанные мероприятия на смету Первого заместителя председателя Правления Н.Л. с назначением Г. распорядителем сметы;
- - протоколом рабочего заседания Межведомственной балансовой комиссии по вопросу об изменении финансового состояния __ "__", связанном с замещением активов компании на активы __ "__" после приобретения компаниями группы "__" 54% акций __ "__" и передачи полномочий по управлению данной компанией __ "_";
- - документами о приобретении _ "_" принадлежащих Российской Федерации акций _ "_" в 2002 году;
- - отчетом о результатах проведенной Счетной палатой РФ проверки эффективности управления находящимся в федеральной собственности 36% пакетом акций _ "_", в котором нашли свое отражение сделки с основными активами _ "_" - акциями его дочерних предприятий, повлекшие за собой, несмотря на последующий возврат акций _ "__", __ "__", __ "__", _ "__", __ "__", __ "__", существенное снижение дохода государства при продаже в 2002 году принадлежащих ему акций __ "__";
- - договором об оказании юридических услуг РФФИ компанией __ "__" и заключением данной компании о ситуации с активами __ "__" и противоправности сделок мены акций __ "__" на акции __ "__";
- - заключением о стоимости активов _ "__" - долей его дочерних обществ __ "__", __ "__", __ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_";
- - заключением экспертизы по определению рыночной стоимости ценных бумаг _ "_", согласно которому обмен акций _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_" на акции _ "_" с учетом существенной разницы их стоимости не является эквивалентным;
- - заключением комиссионной оценочной судебной экспертизы о необоснованности заключения _ "_" об эквивалентной стоимости обмениваемых пакетов акций _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_" и акций _ "_";
- - приговором Московского городского суда от 1 августа 2008 года, установившего должностное положение Н.Л. в 1998 году, приговором Мещанского районного суда г. Москвы в отношении Х., Л., К., установившего факт создания Х. организованной преступной группы с целью противоправного завладения акциями приватизируемых предприятий и установления контроля над ними для обеспечения возможности распоряжаться их основными средствами и продукцией в целях незаконного обогащения, судебными решениями о прекращении уголовных дел в отношении соучастников Н.Л., Л. и А. за истечением срока давности уголовного преследования, приговором Симоновского районного суда г. Москвы, по которому соучастник Н.Л., Х. и др. Б. осужден по ч. 4 ст. 160 УК РФ.
В соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ суд проверил и оценил все исследованные в ходе судебного заседания доказательства, проанализировал их в приговоре и указал основания, по которым он принял вышеперечисленные доказательства, представленные обвинением, и отверг доводы защиты о невиновности Н.Л.
Признавая несостоятельной версию, выдвинутую в защиту Н.Л., суд обоснованно указал в приговоре, что утверждения защиты о законности сделок с 38% пакетами акций дочерних предприятий __ "__", об отсутствии в действиях лиц, выводивших активы __ "__", признака безвозмездности изъятия чужого имущества, об отсутствии какого-либо ущерба от вмененных Н.Л. и его соучастникам деяний, а также о непричастности Н.Л. к сделкам с активами __ "__", опровергаются показаниями потерпевших, свидетелей и материалами дела, из которых усматривается, что Н.Л., являясь первым заместителем Председателя Правления __ "__", осенью 1998 года вступил в возглавляемую Х. организованную группу, участники которой с целью завладения 38% контрольными пакетами акций __ "__" __, __ "__", __ "__", __ "__", __ "__" и __ "__", внесенными Российской Федерацией в уставный капитал __ "__" обеспечили разработку схемы безвозмездной передачи принадлежащих __ "__" акций ее дочерних компаний в собственность подконтрольных организованной группе иностранных компаний, зарегистрированных в оффшорных зонах, реализуя данную схему участник группы, дело в отношении которого выделено в отдельное производство, по указанию Н.Л. обеспечил получение заведомо ложных заключений __ "__" об оценке эквивалентной стоимости 38% пакета обыкновенных именных бездокументарных акций __ "__" __, __ "__", __ "__", __ "__", __ "__", __ "__", которые участники организованной группы планировали похитить, с необоснованным занижением стоимости акций указанных компаний и завышением стоимости акций __ "__". На основании этих заключений работниками дирекции стратегического планирования и корпоративных финансов __ "__" по указанию Н.Л. Х. и Л. были подготовлены проекты договоров мены акций __ "__" __, __ "__", __ "__", __ "__", __ "__", __ "__", внесенных государством в уставный капитал __ "__", на акции __ "__", находящиеся в собственности подконтрольных участникам организованной группы оффшорных кипрских компаний. Несмотря на то, что сделки мены акций являлись сделками, в совершении которых имелась прямая заинтересованность компаний группы "__", одна из которых являлась управляющей организацией, а другие акционерами __ "__", и решение о заключении этих сделок согласно Закону "Об акционерных обществах" принимается общим собранием большинством голосов незаинтересованных акционеров, участник организованной группы Б., обладавший на основании выданной ему управляющей организацией _ "_" - _ "_" доверенности осуществлять руководство текущей деятельностью _ "_" и заключать от имени данного ОАО все виды договоров, используя свое служебное положение, по указанию Х. и других участников организованной группы подписал договоры мены акций дочерних предприятий _ "_" на акции _ "_" и передаточные распоряжения, на основании которых в реестрах акционеров _ "_" _, _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_" были зарегистрированы изменения собственников. После этого Б. в соответствии с разработанным организованной группой планом, продолжая реализовывать умысел на безвозмездное завладение принадлежащими _ "_" акциями _ "_" _, _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", подписал договоры мены полученных _ "_" акций _ "_" на 100% пакет неликвидных акций _ "_", оформленных в собственность подконтрольных участникам организованной группы компаний, а также договор залога оставшихся на балансе _ "_" акций _ "_" в пользу _ "_", основными акционерами которого являлись Н.Л., Х., Л., таким образом члены возглавляемой Х. организованной группы, лишили __ "__" права владения и распоряжения акциями __ "_", полученными в обмен на 38% пакеты акций дочерних предприятий _ "_", обеспечили безвозмездный возврат задействованных в обмене акций _ "_" и достигли цели безвозмездного и противоправного завладения принадлежащими _ "_" акциями _ "_" _, _ "_", _ "_", _ "_", _ "_", _ "_" на общую сумму 3.621.563.304,9 рублей.
Поскольку представленные обвинением доказательства, на основании которых суд пришел к указанному выводу согласуются между собой и взаимодополняют друг друга, судебная коллегия соглашается как с оценкой рассмотренных судом доказательств, так и с выводами суда относительно фактических обстоятельств, при которых Н.Л. было совершено инкриминированное ему преступление.
Что касается ссылки адвоката на наличие у компаний группы "_" как мажоритарного акционера _ "_" законного права контролировать решения данной компании, на одобрение сделок мены дочерних предприятий Советом Директоров _ "_" и на восстановление активов _ "_" в 2001 году, то она не ставит под сомнение выводы суда об обстоятельствах совершенного организованной группой с участием Н.Л. преступления, поскольку вопреки закону решения об одобрении договоров мены дочерних предприятий _ "_", в которых была заинтересована группа "_", принимались не на общем собрании акционеров, а на Совете Директоров _ "_", причем данное решение было принято большинством голосов, принадлежавшим заинтересованным в сделке акционерам. Восстановление активов _ "_", произошедшее в 2001 году в связи с выявленными в ходе многочисленных проверок нарушениями закона, допущенными при отчуждении акций дочерних предприятий _ "_", фактически представляло собой возврат похищенного, который не может влиять на юридическую оценку действий организованной группы, участником которой являлся Н.Л.
Не опровергают высказанные в приговоре суждения и доводы адвоката о том, что вывод акций дочерних предприятий с баланса _ "_" осуществлялся с целью их защиты от арестов и обращения на них взысканий в связи с предъявленными к _ "_" гражданскими исками и, в частности, в связи с иском компании "_", поскольку из материалов дела следует, что подконтрольные участникам организованной группы лица ссылались на необходимость защиты активов _ "_" с целью сокрытия реальной сущности сделок с акциями дочерних предприятий _ "_" и заинтересованности в них группы "_", заведомо зная о невозможности наложения каких-либо взысканий на внесенные государством в уставной капитал _ "_" основные фонды.
Утверждение защиты о непричастности Н.Л. к преступлению было тщательно проверено судом и обоснованно отвергнуто, поскольку участие Н.Л. в подготовке и реализации плана организованной группы по завладению активами _ "_" подтверждается показаниями свидетелей и документальными данными о руководящей роли Н.Л. в деятельности компаний группы "_", показаниями свидетеля Г. о непосредственном участии Н.Л. в разработке и реализации "Схемы сделок по проекту "Томск", перепиской между установленными участниками организованной группы и другими лицами, свидетельствующей не только об осведомленности Н.Л. о ситуации и _ "_", но и о его роли в хищении акций дочерних предприятий _ "_" и сокрытии данного преступления.
Соглашаясь с выводами суда в этой части апелляционная инстанция находит несостоятельными доводы автора апелляционных жалоб об отсутствии по делу конкретных доказательств виновности Н.Л. в совершении инкриминированного ему деяния.
Показания потерпевших и свидетелей, положенные судом в основу обвинительного приговора, получены в ходе предварительного и судебного следствия в установленном законом порядке. Принимая решения по ходатайствам обвинителя об оглашении показаний неявившихся в судебное заседание потерпевшего, свидетелей, а также об оглашении показаний, данных на следствии свидетелями, которые были допрошены в ходе судебного заседания, но не смогли изложить связанные с преступлением обстоятельства за давностью произошедшего, суд строго руководствовался требованиями ст. 281 УПК РФ, выясняя в каждом конкретном случае причины неявки свидетелей в судебное заседание, а также причину, по которой допрашиваемые свидетели не могли ответить на поставленные вопросы. Установив, что неявка вызванных в судебное заседание свидетелей связана с различными чрезвычайными обстоятельствами, исключавшими возможность их непосредственного допроса в судебном заседании, суд правомерно огласил показания, данные в ходе предварительного следствия, неявившимися в суд свидетелями, а также свидетелями, которые не смогли изложить в суде связанные с преступлением обстоятельства за давностью произошедшего, но затем подтвердили свои первоначальные показания.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия не находит оснований для признания незаконными принятых судом решений об оглашений показаний потерпевшего и свидетелей, данных в ходе предварительного следствия, и признания этих показаний недопустимыми доказательствами по делу.
Несвоевременное ознакомление защиты с постановлением о назначении по делу комиссионной оценочной судебной экспертизы, на что адвокат ссылается в жалобе, не является основанием для исключения экспертного заключения из числа доказательств по делу, поскольку защитник Н.Л. не был лишен возможности реализовать свои права, связанные с проведением экспертизы и заявить указанные в ст. 198 УПК РФ ходатайства.
Поскольку доказательства, представленные обвинением, получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, не содержат взаимоисключающих сведений, которые могли бы расцениваться как противоречия, а все имеющиеся в доказательствах несоответствия по делу выяснены и устранены, судебная коллегия соглашается с оценкой доказательств, данной судом с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности.
Рассмотренные судом доказательства содержат исчерпывающие сведения относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу и имеющих значение для оценки позиций сторон, поэтому судебная коллегия находит правильным вывод суда о достаточности исследованных доказательств для принятия правильного решения по делу Н.Л. и не соглашается с доводами адвоката о том, что отказ в удовлетворении заявленных защитой ходатайств об истребовании по делу дополнительных доказательств и допросе заявленных защитой свидетелей нарушил процессуальные права обвиняемого и право Н.Л. на защиту, тем более, что обстоятельства, в подтверждение которых защита просила приобщить к делу дополнительные документы и допросить свидетелей (предъявленные к _ "_" арбитражные иски, нахождение выведенных из _ "_" денежных средств на балансах подконтрольных группе "_" компаний, наличие у указанной группы возможности возвратить _ "_" выведенные активы и фактические восстановление их в 2001 году), обвинением не оспариваются и получили свою оценку в приговоре.
Признавая обоснованной данную судом юридическую оценку действий Н.Л. и соглашаясь с квалификацией содеянного им по ч. 4 ст. 160 УК РФ, в том числе по признакам совершения преступления организованной группой с использованием служебного положения, установленным по материалам настоящего дела и на основании вступивших в законную силу судебных решений в отношении Х., Л., А. и Б., судебная коллегия находит несостоятельными доводы автора апелляционных жалоб о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, о нарушении судом требований закона, регламентирующих порядок проверки и оценки собранных по делу доказательств, о неправильном применении судом уголовного закона и отсутствии в действиях Н.Л. состава того преступления, за которое он осужден.
Нарушений уголовно-процессуального закона, способных путем ограничения прав участников судопроизводства повлиять на правильность принятого судом решения в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства по настоящему делу не допущено. Как следует из протокола судебного заседания, суд обеспечил сторонам возможность в полной мере реализовать свои процессуальные права, все заявленные участниками процесса ходатайства судом разрешены, мотивированные решения, принятые судом по заявленным ходатайствам, не лишили стороны возможности представлять доказательства по обстоятельствам, имеющим существенное значение по делу.
Приговор в отношении Н.Л. отвечает требованиям ст. ст. 297, 302, 307, 308 УПК РФ, поэтому судебная коллегия не усматривает оснований для его отмены либо изменения по доводам апелляционных жалоб.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389-13, 389-20, 389-28 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Симоновского районного суда г. Москвы от 24 июня 2013 года в отношении Н.Л. оставить без изменения, апелляционные жалобы адвоката - без удовлетворения.
Настоящее определение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в течение одного года с момента его вынесения.















© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOCS.SUBSCHET.RU | Налоги и учет. Документы" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)