Судебные решения, арбитраж
Акцизы; Финансовая аренда (лизинг); Банковские операции
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья: Темирсултанов И.Ю.
Докладчик: Свинтицкая Г.Я.
Судебная коллегия по уголовным делам Новосибирского областного суда в составе:
председательствующего Алешиной Л.И.,
судей Чуб Л.П., Свинтицкой Г.Я.,
при секретаре У.,
рассмотрела в судебном заседании 26 марта 2012 года кассационные жалобы осужденного Б., адвокатов Романенко Т.В., Нечаева В.Н., потерпевшего В. на приговор Октябрьского районного суда города Новосибирска от 30 ноября 2011 года, которым
Б.,
осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ (эпизод 1) в редакции Закона от 07 марта 2011 года N 26 к 4 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 300.000 рублей, по ч. 2 ст. 174.1 УК РФ (эпизод 2) в редакции Закона от 07 апреля 2010 года N 60 к 1 году лишения свободы без штрафа. На основании ч. ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний назначено 5 лет лишения свободы со штрафом в размере 300.000 рублей. В силу ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком в 4 года, с возложением обязанности не менять постоянного места жительства, без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденных, являться в этот орган не реже одного раза в месяц на регистрацию.
Приговором суда Б. признан виновным и осужден за хищение чужого имущества и приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере (эпизод 1), а также за легализацию (отмывание) имущества, приобретенного лицом в результате совершения им преступления, то есть сделки с имуществом, приобретенным лицом в результате совершенного им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанным имуществом, лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.
Преступления совершены им в период с 03 февраля 2004 года до 02 июня 2006 года (эпизод 1), 26 апреля 2007 года (эпизод 2) в Октябрьском районе г. Новосибирска при обстоятельствах, установленных приговором суда.
В судебном заседании подсудимый Б. вину в совершении преступлений не признал.
Заслушав доклад судьи областного суда Свинтицкой Г.Я., объяснения адвоката Ноздрина С.А. и осужденного Б., поддержавших доводы жалоб, адвоката Колядиной С.А., поддержавшей доводы жалобы потерпевшего, мнение прокурора Чернова В.В., полагавшего необходимым приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия
установила:
В кассационной жалобе осужденный Б., просит приговор суда отменить, производство по делу прекратить в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
Осужденный в жалобе указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. В основу приговора положены недопустимые доказательства. Так, суд необоснованно положил в основу обвинительного приговора решения арбитражных судов от 17, 27, 29 декабря 2007 года, 19 февраля, 01 июля 2008 года по искам между В. и Б., тогда как по указанным делам ни он, ни его адвокат участия не принимали. Решение арбитражного суда от 31 августа 2006 года по иску В. к ЗАО "Н." и ООО "В." считает необоснованным, поскольку Арбитражный суд не проверял достоверность представленных В. документов. Кроме того, ему и его защитникам было отказано в удовлетворении ходатайств о проведении экспертиз по представленным В. документам (т. 2 л.д. 226), о проведении экспертизы по сроку давности, о вызове эксперта. Решение принято на основании выписки из ЕГРЮЛ от 10 августа 2005 года о том, что В. являлся учредителем. Однако В. таковым не являлся, ЗАО "Н." учреждалось двумя юридическими лицами. В основу решения также положено передаточное распоряжение, подписанное Г. Кроме того, по данному делу В. предоставил два передаточных решения и два регистрационных журнала, которые зарегистрированы разными датами. Не дал суд оценки и решению от 01 июля 2008 года по иску В. об обязании ЗАО "Н." совершить запись в реестре акционеров ЗАО "Н." и о зачислении акций на лицевой счет В.
Не устранены судом имеющиеся противоречия в показаниях свидетеля С., которая пояснила, что после подписания договора купли-продажи акций в 2004 году, сделка совершена не была, поскольку не было подписано передаточное распоряжение (т. 4 л.д. 41). Затем С. изменила свои показания предположительно указав, что подписала какие-то документы, которые передала В. Вместе с тем, суд пришел к ошибочному выводу о том, что С. подписала данные документы и передала ему, как реестродержателю, что не соответствует действительности и ее первоначальным показаниям. Договор купли-продажи от 20 апреля 2004 года, договор дарения от 01 февраля 2005 года он не подписывал. Пункт договора о том, что стороны обязаны подписать и передать передаточное распоряжение для регистрации реестродержателю вносился С., В., В.1 и Г.
Суд не учел, что регистрация акционера в обществе представляет совокупность действий - заполнение анкеты, открытие лицевого счета, подписание передаточного распоряжения, внесение записи в регистрационный журнал, внесение записи в журнал учетов входящих документов. Предоставление договора дарения и договора купли-продажи не является основанием для регистрации акционера.
Сделав выводы о том, что он незаконно приобрел право на 100% акций, и в этой связи похитил чужое имущество, суд не учел то, что вместе с активами он приобрел пассивы и кредиторскую задолженность. При этом выводы суда о том, что на момент приобретения акций - 24 мая 2006 года ЗАО "Н." не имело кредиторской задолженности, являются необоснованными. Так, по кредитному договору с банком "А." от 22 марта 2006 года задолженность составляла 5.140.000 рублей, по краткосрочным обязательствам по заключению специалиста Г.1 сумма задолженности составляла XXX рублей, по договору лизинга сумма задолженности составляла XXX рублей. Согласно заключению специалиста Г.1 на 30 июня 2006 года убыток составил XXX рублей, то есть пассивы превысили активы, следовательно ЗАО "Н." было убыточным. (т. 9 л.д. 158). Между тем суд пришел к противоположному выводу о том, что активы общества составили XXX рублей. Суд не учел представленное стороной защиты аудиторское заключение ООО "С.", которое составлено на основании бухгалтерских балансов, имеющих отметку налоговой инспекции. Не доверять этому заключению у суда оснований не имелось. Кроме этого, согласно представленным в суд кредитному договору и договору лизинга стоимость чистых активов составила XXX рублей.
Осужденный также обращает внимание на то, что на момент покупки акций в мае 2006 года, на предприятии работало 46 человек, предприятие было убыточным, зарплата низкой, оборот составлял лишь XXX рублей. На момент ареста предприятия в апреле 2008 года были созданы дополнительные рабочие места, оборот увеличился до XXX рублей, предприятие содержало детский садик. Для развития предприятия он вкладывал личные денежные средства, заложил личное имущество. В настоящее время В. ликвидировал ЗАО "Н.", в связи с чем, многие работники предприятия потерли работу. Данные обстоятельства судом также учтены не были.
Суд оставил без внимания то, что В. в 2007 года предъявлялось обвинение, уголовное дело в отношении него неоднократно прекращалось. По результатам проведенных экспертиз стало известно, что В. представлял не соответствующие закону документы. В этой связи в отношении В. были выделены материалы по факту фальсификации доказательств в арбитражном суде.
Стороной защиты суду были представлены оригиналы документов, которые находились в реестре акционеров ЗАО "Н.", и которые подтверждают законность владения акциями. Потерпевшая сторона представила в суд лишь ксерокопии документов, подлинные документы представлены в суд не были. Решением суда от 21 июля 2009 года и кассационным определением (т. 17 л.д. 197) было установлено, что В. фальсифицирует документы.
Не учел суд, по мнению осужденного, в полном объеме показания арбитражного управляющего А. о финансовой ситуации ЗАО "Н." в период приобретения им акций общества. Свидетель З. показал, что не подписывал документы, связанные с реестром акционеров, который В. предоставил в арбитражный суд и следствию, что подтверждает факт фальсификации документов В. В суде осматривался реестр акционеров, изготовленный Б., Б.1, которые пояснили, что реестр и журнал были восстановлены на основании существующих документов. Документы, представленные ими, отличаются по датам. Так, реестры акционеров начались вестись с 2001 года. Между тем, реестры акционеров, представленные им (Б.) с отметками ФСФР по СФО, зарегистрированы в указанном органе в 2004 году.
При таких данных, осужденный полагает, что в его действиях не имеется состава преступлений.
В кассационной жалобе адвокат Романенко П.В. просит приговор суда отменить, производство по делу прекратить ввиду отсутствия в действиях Б. состава преступлений.
По доводам жалобы адвоката, вина Б. в совершении им преступлений не подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами. Приговор постановлен на недопустимых доказательствах. Следствием не было представлено доказательств, подтверждающих, что Б. умышленно не внес в реестр акционеров общества сведения о переходе права на акции, а также то, что Б. имел умысел на совершение хищения имущества ЗАО "Н.". По смыслу закона право собственности на акции переходит с момента внесения записи в реестр акционеров при предоставлении передаточного распоряжения. В суде Б. последовательно указывал на то, что никогда не получал передаточных распоряжений при сделке продажи акций от ИД В. обществу "В.", а также при дарении акций В. Документы по продаже акций ООО "В." ему передала Х., имеющая доверенность на совершение определенных действий. Передаточных документов не было. Потерпевший Г. утверждал, что был передан пакет документов, но при этом не уточнил какие именно документы. К показаниям потерпевшего Г. суд должен отнестись критически, поскольку он является родственником В. и заинтересован в исходе дела.
Не нашел своего подтверждения квалифицирующий признак преступления "злоупотребление доверием". Потерпевший В. в суде пояснил, что его отец В.1, а также он, не доверяли Б., и по этой же причине не передавал Б. передаточное распоряжение, а стал хранить подлинники документов за границей. По мнению адвоката, осужденный не скрывал, что знал о совершении сделки дарения акций, однако не мог внести изменений в реестр акционеров, поскольку не имел передаточных распоряжений. В. последовательно пояснил, что передавал нотариально заверенную копию Б., так как не доверял Б., и только в суде пояснил, что передавал Б. копию передаточного распоряжения. Противоречия в показаниях Б. и В. судом не устранены, причины изменений показаний потерпевшим судом не выяснялись.
Кроме того, решения арбитражных судов не являются доказательством вины Б. в совершении преступлений. Данные решения подтверждают лишь наличие между сторонами гражданско-правового спора. Показания свидетеля З. в суде о том, что он никогда не предоставлял для реестра акционеров ЗАО "Н." документы, указанные в журнале учета входящих документов, не заполнял анкету юридического лица, не подписывал документы для открытия лицевого счета, являются основанием для пересмотра решений суда. Показания данного свидетеля в приговоре изложены неполно, а о том, что он не подписывал документы, указанные в журнале входящих документов, не отражены совсем. Кроме этого, документы, которые, якобы, З. подписал, не представлялись суду. Решениями арбитражного суда не установлен факт получения Б. передаточных распоряжений. В связи с этим доводы осужденного о том, что он не имел оснований для внесения записи в реестр акционеров, не опровергнуты.
По мнению адвоката, оценка недвижимого имущества, расположенного по ул. П., является неверной и противоречивой. При определении стоимости недвижимого имущества суд руководствовался отчетом от 27 сентября 2006 года, но в приговоре его не привел. В данном отчете установлена предположительная рыночная стоимость недвижимости, которая не соответствует ее действительной стоимости. Отчет был составлен для предоставления в банк с целью получения кредита, а потому не может учитываться при определении стоимости недвижимости. В связи с этим защитой было заявлено ходатайство об определении балансовой стоимости здания, но в его удовлетворении было отказано.
Заключение экспертизы N 691/с-10.11.11 недостоверно и не может использоваться в качестве доказательства по делу. При проведении этой экспертизы не были получены и исследованы необходимые документы, здание экспертом внутри не осматривалось. Помещение является административно-хозяйственным, а не офисным, как указано в заключении. Кроме того, потерпевший В. передал эксперту характеристики объекта, которые включают улучшения, внесенные после 2006 года, что отразилось на стоимости объекта недвижимости. В ходе следствия стоимость объекта недвижимости была установлена разными методами. Три этажа здания оценены по рыночной стоимости, а один этаж - по балансовой стоимости.
Кроме того, адвокат, так же как и осужденный указывает в жалобе на то, что суд не учел обстоятельств, свидетельствующих о том, что при приобретении акций, к приобретателю переходят не только активы общества, но и пассивы. Из материалов следует, что на период приобретения Б. акций, общество было убыточным, что также свидетельствует об отсутствии у Б. корыстного умысла на совершение преступления. Общество приобретено Б. с целью выведения его из состоянии убыточности.
Ходатайство защиты об исключении из числа доказательств заключения специалиста Г. и показаний Ш. от 20 августа 2010 года (т. 17 л.д. 132 - 136), как полученные с нарушениями норм УПК РФ разрешено не было. Суд необоснованно использовал, по мнению адвоката, данные доказательства вины Б. в совершении преступлений.
Свидетель Ш. в ходе следствия неоднократно поясняла, что инициатива по постановке акций на баланс, получения передаточных распоряжений и дальнейшей продажи исходила от нее. Однако 20 августа 2010 года Ш. изменила свои показания, и пояснила, что именно Б. предложил ей провести сделку с акциями. О причинах изменения показаний следователь у свидетеля не выяснял. Показания Ш., данные ею до 20 августа 2010 года, подтверждаются показаниями свидетеля К. об аналогичных обстоятельствах. Не дана оценка заявлениям свидетеля Ш. о том, что она отказалась от последних показаний полностью, и указала, что следователь не ознакомил ее с показаниями, самостоятельно протокол она не читала. Ссылаясь на последние показания свидетеля Ш., суд не привел мотивов, в силу которых признал ее показания достоверными. Показания свидетеля К. (следователя) о том, что в показаниях Ш. противоречий не было, так как показания даны ею в соответствии с требованиями закона, не могут являться достоверными, поскольку следователь является заинтересованным лицом в исходе дела.
При таких обстоятельствах, адвокат полагает, что вина осужденного в совершении преступлений не подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами.
В кассационной жалобе адвокат Нечаев В.Н. просит приговор суда отменить, производство по делу прекратить.
В обоснование жалобы адвокат указывает на то, что вина Б. в совершении преступлений не доказана. Приведенная судом в приговоре совокупность доказательств не подтверждает вину осужденного в совершении им преступлений. По первому эпизоду в действиях Б. отсутствуют признаки мошенничества, корыстная цель. Суд в приговоре указал, что 30 июня 2004 года ФКЦБ РФ по СФО зарегистрировано выпуск акций в количестве 1000 штук, что подтверждается показаниями Б., свидетелей К. и Ш. 20 июня 2004 года был заключен договор купли-продажи 500 штук акций ИД "В" ООО "В.". Все последующие действия установленные судом и указанные в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого Б. не совершались.
В ходе следствия не был достоверно установлен размер задолженности ООО "В." по налогам. Ссылка суда на то, что Б. причинил ущерб, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, поскольку у потерпевших к Б. претензий не имелось, за три года до предъявления обвинения решением арбитражного суда НСО В. доказал свое право на весь пакет акций ЗАО "Н.".
Допрошенный свидетель Г.1 показал, что Б. вкладывал в общество свои личные средства путем получения кредитов под залог своего имущества. Арендные платежи, поступавшие на счет Б., он возвращал в ЗАО "Н.".
Свидетель Г.2 пояснила, что в ноябре 2007 года проводила проверку налоговой отчетности, при этом расшифровку по счетам, и другие документы ей не представили, документов было недостаточно, а представленные документы были в электронном виде, не заверенные.
Заключение специалиста Г.3 является недопустимым доказательством, поскольку составлено на основании постановления следователя о назначении судебной экспертизы, и специалист не имел лицензии и законных оснований для проведения подобной экспертизы. Кроме того, экспертиза проведена в учреждении, которое не входит в список экспертных учреждений МВД РФ. В заключении специалист указывает данные, которые не соответствуют действительности, а именно то, что на 01 февраля 2005 года и 24 мая 2006 года В. является единственным акционером ЗАО "Н.", что подтверждается изменениями устава ЗАО "Н.", зарегистрированными в инспекции ФНС РФ 24 мая 2006 года и 02 июня 2006 года. Специалист также не отразил и не учел, что на вопросы "В и Г" невозможно получить ответы, поскольку они не входят в компетенцию эксперта-экономиста. Не учел суд и то, что согласно заключению специалиста Г. ЗАО "Н." было убыточным, стоимость чистых активов составила 257.000 рублей.
Несмотря на возражения стороны защиты, суд необоснованно учел стоимость части похищенного исходя из балансовой стоимости, остальную часть имущества исходя из рыночной стоимости. В ходе следствия установлена лишь номинальная стоимость акций ЗАО "Н." в размере XXX рублей, что не образует особо крупный размер. Без учета активов и пассивов ЗАО "Н." оценить реальную стоимость имущества общества невозможно. Не учел суд также и то, что осужденный вкладывал в развитии общества личные денежные средства.
Свидетель К. пояснил, что претензии В. на акции ЗАО "Н." являются необоснованными. Весной Ш. сообщила ему о том, что на балансе ООО "В." находятся акции ЗАО "Н." в количестве 500 штук. Осужденный так же говорил Ш. о продаже еще 500 штук акций. Поэтому он посоветовал Б. завершить сделку с продажей акций и пояснил, что договор дарения является недействительным. После подписания С. передаточного распоряжения, оно было передано Ш., которая предложила приобрести акции ЗАО "Н." за XXX рублей, что и было сделано. Версия В. о том, что реестр велся с 2001 года несостоятельна, поскольку Б. не умел вести такой реестр, в связи с чем в 2004 года был оштрафован за нарушение ведения реестра акционеров. Однако, суд необоснованно не учел этих показаний свидетеля К. Кроме того, свидетели К. и Г. пояснили, что Б. вложил свои средства в развитие ЗАО "Н.", которые ему возращены не были.
Свидетель Ш. в ходе следствия пояснила, что для упрощения процедуры ликвидации ООО "В." она предложила переоформить общество на нее. Позже ей стало известно, что право на акции передано от ООО ИД "В." обществу "В.", но без передаточного распоряжения на переход права собственности. От Б. ей также стало известно, что согласно реестра 500 акций находились в собственности ООО "В." и 500 акций у ООО "ИД В.". После того, как акции были поставлены на баланс ООО "В." оно стало единственным акционером и для ускорения процедуры ликвидации, по договору купли-продажи продала акции Б.
К показаниям свидетеля Ш. от 20 августа 2010 года суд должен был отнестись критически, поскольку впоследствии она от них отказалась, указав, что с показаниями не знакомилась, обстоятельства, изложенные следователем в протоколе ее допроса, не соответствуют ее показаниям. Суд необоснованно признал показания свидетеля Ш. от 20 августа 2010 года допустимыми.
Показания потерпевших В. и Г. являются противоречивыми и непоследовательными. Потерпевшие не представили оригиналы документов, на которые ссылались. Показания иных свидетелей обвинения также не подтверждают вывод суда о наличии в действиях Б. признаков преступлений.
Свидетели С., К., Л. в своих показаниях указывали лишь о движении акций.
Свидетели Б. и Б1 указывали лишь на процедуру изготовления новых комплектов документов, для придания легитимности договора дарения и права В. на акции ЗАО "Н.". Кроме того, свидетель Б. является родственницей потерпевшего В., а потому ее показания являются недостоверными.
Адвокат также указывает, что изложенные в приговоре показания потерпевших и свидетелей не соответствуют содержанию показаний, приведенных в протоколах судебных заседаний.
В качестве доказательства вины осужденного суд принял заключение эксперта N 691/с-10.11.11 о стоимости недвижимого имущества, расположенного в <...> на май - июнь 2006 года составила XXX рублей. Но при этом суд не учел, что экспертиза проведена без учета документов БТИ, без осмотра внутренних помещений, экспертом не определена балансовая стоимость имущества предприятия, не указан правообладатель, не учтены правоустанавливающие документы, экспертом не применен затратный способ, что ставит под сомнение выводы заключения. Кроме того, давая заключение, эксперт исходил из административно-офисных зданий, сравнивая здание со специфичным, имеющим ряд особенностей, административно-производственным зданием по ул. П. Стоимость имущества эксперт определил путем простого арифметического умножения общей площади здания на среднюю стоимость одного метра административно-офисного здания. Кроме того, осужденный не допрашивался в рамках проведения экспертизы.
В кассационной жалобе потерпевший В. просит приговор суда отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство.
По доводам жалобы потерпевшего, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Показания осужденного о том, что акции ЗАО "Н." принадлежат ему, а также то, что он приобрел убыточное предприятие, потерпевший считает недостоверными. Данные обстоятельства материалами дела не подтверждаются. Показания Б. о том, что он вкладывал в развитие общества личные средства, также опровергаются материалами дела. Так, в деле имеются договоры займа, по которым члены семьи В. переводили для развития ЗАО "Н." денежные средства. В результате преступных действий Б. деятельность по отчуждению активов ЗАО "Н." привела к ликвидации общества.
Потерпевший также считает, что назначенное осужденному наказание в виде лишения свободы условно не соответствует тяжести и характеру совершенных преступлений, данным о его личности. Наказание назначено без учета всех обстоятельств дела. Суд не учел, что Б. осуществил захват ЗАО "Н.", в результате которого его семья была лишена единственного источника дохода, что подтверждается его показаниями и показаниями потрепавшего Г. Не учел суд и мнение потерпевших о назначении Б. наказания в виде реального лишения свободы.
Кроме того, суд не учел, что осужденный вину в совершении преступлений не признал, в содеянном не раскаялся, причиненный ущерб не возместил, избегая уголовной ответственности, давал непоследовательные и недостоверные показания. Поведение Б. в ходе предварительного следствия, по мнению потерпевшего, свидетельствует о том, что находясь на свободе, Б. может продолжить заниматься преступной деятельностью. Выводы суда о назначении Б. наказания с применением правил ст. 73 УК РФ в приговоре не мотивированы.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб осужденного, адвокатов, потерпевшего, судебная коллегия находит приговор суда подлежащим изменению.
Виновность Б. в совершении мошенничества путем злоупотребления доверием, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, а также в легализации имущества, установлена совокупностью доказательств, полученных в установленном законом порядке. Все обстоятельства, подлежащие доказыванию, установлены судом правильно, а выводы суда о доказанности вины осужденного соответствуют фактическим обстоятельствам дела и мотивированы.
Доводы жалоб осужденного и адвокатов об отсутствии у Б. умысла на совершение мошенничества и легализации имущества, о недоказанности его вины в совершении преступлений, проверялись судом, обоснованно признаны несостоятельными и опровергнуты приведенными в приговоре доказательствами.
Так, потерпевший В. пояснил, что в 2001 года было создано ЗАО "Н.", учредителями которого являлись ООО "В." и ООО "И.", каждому из них принадлежало по 500 бездокументарных обыкновенных именных акций ЗАО "Н.". 20 июня 2004 года между обществами "И" и "В." был заключен договор купли-продажи ценных бумаг, согласно которому ООО "И." продало ООО "В." 500 акций ЗАО "Н.". 20 июля 2004 года директор ООО "В." В. передал по договору купли-продажи свое общество Г., в августе были внесены изменения в Устав и зарегистрированы в ИФНС России по Октябрьскому району г. Новосибирска, и ООО "В." стало единственным акционером ЗАО "Н.". Генеральным директором ООО "В." был назначен Г. Все документы, в том числе и передаточное распоряжение, оформленные надлежащим образом в августе 2004 года были переданы осужденному для внесения соответствующей записи в реестр акционеров ЗАО "Н.", поэтому ни у кого не возникло сомнений в том, что все акции принадлежат обществу. После этого, право на все акции перешло к нему по договору дарения от 1 февраля 2005 года, который был заключен между ним и Г. Осужденный знал об этой сделке достоверно, поскольку необходимые документы были переданы ему для регистрации в инспекции ФНС по Октябрьскому району г. Новосибирска и он представил их в инспекцию 16 марта 2005 года. После этого он отстранил осужденного от должности генерального директора и назначил Б., которая и внесла запись в журнал и в реестр акционеров и это свидетельствует о том, что у него возникло право собственности на все 100% акций ЗАО "Н.". В мае 2006 года он решил провести аудиторскую проверку за последние два года, но в день ее проведения - 24 мая 2006 года его и аудитора на предприятие не пустили охранники, пояснив, что новый владелец общества Б. "аудит не заказывал". Из данных ИФНС он понял, что Б. похитил права на принадлежащие ему акции, стоимостью XXX рублей и имущества ЗАО "Н." рыночной стоимостью более XXX рублей. Со слов Г. ему также стало известно, что в период с января 2005 года по февраль 2006 года он находился в Германии, в указанное время Б. неоднократно предлагал Г. получить повторное передаточное распоряжение у С. с датой от февраля 2006 года и лишить его права собственности на акции. Осенью 2006 года Б. действуя как генеральный директор ЗАО "Н." продал часть здания, расположенного по улице П., фирме "С.". Весной 2007 года оставшуюся часть здания Б. переоформил на себя в УФРС по НСО. Все сделки, совершенные в это время осужденным он оспорил, и решениями Арбитражного суда они признаны недействительными.
Показания потерпевшего В. подтверждаются показаниями потерпевшего Г., о том, что осужденный достоверно знал о сделках, в результате которых собственником акций стал В., поскольку присутствовал при их совершении, и кроме того, как реестродержатель передавал необходимые документы в налоговую инспекцию и должен был внести запись о переходе права на акции в реестре акционеров. Несмотря на это, представил в ФНС документы, свидетельствующие о своем праве на акции. Кроме того, он же предложил способы ликвидации ООО "В.", получил у директора "В." новое передаточное распоряжение и завладел акциями и имуществом "Н.".
О том, что акции общества "В." были проданы "В." летом 2004 года, и при этом все документы, в том числе передаточное распоряжение были составлены своевременно и переданы осужденному, пояснила и свидетель С. Кроме того, свидетель пояснила, что 19 мая 2005 года по просьбе Б. она повторно подписала передаточное распоряжение, но датировала его не 2004 годом, а 19 мая 2005 года. О том, кому в это время - 19 мая 2006 года, принадлежали акции, осужденный ей не сказал.
Из свидетельских показаний К. следует, что со слов С. ему известно, что она подписала новое передаточное распоряжение к договору купли-продажи по просьбе осужденного. Кроме того, свидетель считает, что сделка купли-продажи акций была завершена после подписания договора и поступления на расчетный счет ООО "И." оплаты за акции от ООО "В.", и акции были сняты с бухгалтерского учета общества.
Подтверждая показания потерпевших В. и Г., свидетель Б. пояснила, что работая заместителем генерального директора ЗАО "Н.", она знала о движении акций путем купли-продажи обществу "В.", а затем путем дарения В. Поскольку с 1 апреля 2005 года в ее обязанности входило ведение реестра акционеров, она внесла в этот день в реестр запись, подтверждающую переход права собственности на акции В. и выдала ему выписку из реестра акционеров по лицевому счету N 3, о том, что на его имя зачислен полный пакет акций предприятия.
Свидетель Д. пояснила, что 31 мая 2007 года она засвидетельствовала в реестре нотариальных действий подписи В., подлинность копии договора дарения ценных бумаг от 01 февраля 2005 года, подлинность копии решения участника ООО "В." Г. от 01 февраля 2005 года и передаточного распоряжения о переходе права на акции от ООО "В." к В. Подлинность подписи Г. в решении участника ООО "В.", она засвидетельствовала 12 июля 2006 года.
Из показаний свидетеля П. следует, что 01 июня 2007 года в реестре нотариальных действий она засвидетельствовала подлинность подписи С. в анкете зарегистрированного лица по счету N 2 ООО "И.", в передаточном распоряжении от указанной организации к ООО "В.", в лицевом счете зарегистрированного лица N 2 ООО "И.".
Свидетель Л. - главный бухгалтер ООО "И." пояснила, что в бухгалтерию общества был предоставлен договор купли-продажи ценных бумаг между обществами "И." и "В." от 20 июня 2004 года и обязательство покупателя об оплате суммы покупки. 30 июля 2004 года ООО "В." произвело оплату акций. По бухгалтерской отчетности за полугодие 2004 года акции ЗАО "Н." на балансе общества не числились. В мае 2006 года С. попросила предоставить бухгалтерские документы, подтверждающие сделку акций ЗАО "Н.", для подписания передаточного распоряжения, которое принес Б. В передаточном распоряжении она подтвердила реквизиты сторон сделки, количество акций и сумму оплаты. Каким числом было датировано распоряжение, она не интересовалась.
Свидетель Х. - главный бухгалтер ООО "В." также подтвердила, что акции общества "В." были приобретены обществом "В." летом 2004 года, а согласно бухгалтерскому балансу на конец отчетного периода в 2005 году их не было, так как Г. подарил их В. В апреле-мае 2006 года осужденный приказал все документы ООО "В." передать Ш., которая должна была заниматься ликвидацией общества.
Из показаний свидетеля Ш., оглашенных в суде в порядке ст. 281 УПК РФ, следует, что она действительно приобрела ООО "В." для упрощения ликвидации данного общества. Ознакомившись с документами, увидела, что в них нет передаточного распоряжения к договору купли-продажи от 20 июня 2004 года, о чем сообщила осужденному. Через некоторое время он принес ей это распоряжение, датированное 19 мая 2005 года, и при этом пояснил, что поскольку переход права собственности на акции к ООО "В." в реестре акционеров не регистрирован, то сделка не состоялась. После этого осужденный внес запись в реестр акционеров, согласно которой с 19 мая 2006 года ООО "В." стало единственным акционером ЗАО "Н.". При просмотре балансов ООО "В." она видела, что акции были сняты с учета общества, но документов, на основании которых они были сняты не было. Таким образом, акции были зачислены на лицевой счет Б. Он же составил анкету зарегистрированного лица, открыл лицевой счет N 3, произвел списание акций со счета N 1 ООО "В.". О том, что полный пакет акций общества были переданы В. по договору дарения от 01 февраля 2005 года, осужденный ей не сказал. Передаточное распоряжение от 19 мая 2006 года Б. подготовил сам, каким числом он его датировал она не знала, данного распоряжения не видела. (т. 5 л.д. 178 - 181, 219 - 221, т. 7 л.д. 192 - 193, т. 10 л.д. 157 - 159, т. 12 л.д. 49 - 50, т. 14 л.д. 227 - 228, т. 15 л.д. 108 - 109, т. 17 л.д. 112 - 114, 132 - 136).
Пояснив об этих же обстоятельствах, свидетель К. указал, что Ш. приобрела общество "В." по совету осужденного, он же внес соответствующие записи в регистрационный журнал, а в мае 2006 года приобрел у нее акции "Н.".
Свидетель Г. пояснил, что с конца лета 2006 года он работал в ЗАО "Н." в должности заместителя генерального директора Б. В мае 2007 года он подписал договор аренды, по которому ИП Б. передал в аренду ЗАО "Н." объекты недвижимого имущества, расположенные по ул. П. Указанное имущество Б. приобрел по договору купли-продажи у ЗАО "Н.". Осужденный выдал ему доверенность на подписание указанного договора со стороны ЗАО "Н.", так как сам выступал как индивидуальный предприниматель и арендодатель указанного имущества.
Из показаний свидетеля Ч., оглашенных в порядке ст. 281 УПК РФ, следует, что она с августа 2001 года по ноябрь 2007 года работала главным бухгалтером ЗАО "Н.". В бухгалтерии видела договор купли-продажи между обществом и ООО "С.", по условиям которого общество продало ООО "С." часть здания, расположенного по улице П. Видела также договор купли-продажи обществом Б. остальной части здания (т. 10 л.д. 165 - 167).
Из оглашенных в суде в порядке ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля Г. следует, что в результате оценки имущества, расположенного по улице П., была определена его стоимость, которая составляла XXX рублей (т. 5 л.д. 176 - 177).
Объективно показания потерпевших и свидетелей подтверждаются решением о выпуске ЗАО "Н." обыкновенных именных бездокументарных акций, зарегистрированным 30 июня 2004 года РО ФКЦБ России по СФО, договорами купли-продажи акций и дарения В., письменными доказательствами, представленными из ФНС по Новосибирской области и решениями Арбитражного суда, подтвердившими право потерпевшего В. на спорные акции ЗАО "Н., исследованные судом в судебных заседаниях.
О том, что осужденный приобрел акции и имущество ЗАО "Н." и совершил с ним сделки, свидетельствуют копия договора купли-продажи N 1 от 27.03.2007 г., согласно которому ЗАО "Н." в лице генерального директора Б. продает Б. три нежилых помещения, общей площадью 1.814,7 кв. м, расположенные по улице П. за XXX рублей; решение единственного акционера ЗАО "Н." Б. от 21.09.2006 г., согласно которому он отстраняет от должности генерального директора В. и назначает себя; выпиской из ЕГРИП, содержащей сведения об индивидуальном предпринимателе Б., согласно которой последний имеет основной регистрационный номер 307540609300016, основной вид деятельности - сдача в наем собственного недвижимого имущества, дополнительный вид деятельности: аренда прочих машин и оборудования (т. 16 л.д. 208 - 210).
Оценив в совокупности приведенные доказательства, признав их достоверными, относимыми, допустимыми и сопоставив их в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, суд пришел к правильному выводу о том, что Б. достоверно знал о переходе права собственности на акции к ООО "В.", но, пользуясь доверием потерпевших, не внес об этом сведения в реестр акционеров, и затем использовал это обстоятельство для совершения преступления, и так же достоверно знал о переходе такого права к В., но совершил действия, направленные на завладение правом и имуществом. Как следует из установленных судом обстоятельств, преследуя цель завладеть правом и имуществом, осужденный умышленно не совершал действий, которые должен был совершить, а затем использовал возникшие в результате этого обстоятельства в свою пользу, придавая им законность. Из установленных судом обстоятельств так же следует, что о безошибочном прогнозировании осужденным последствий свидетельствует его финансовая грамотность и длительное время работы на экономическом рынке. Поэтому выводы суда о том, что действия осужденного были умышленными, последовательными и целенаправленными, являются обоснованными и, вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, а также потерпевшего, мотивированными и соответствующими фактическим обстоятельствам дела. При этом, учитывая то, что В., Г. и В.1 не проверяли деятельности осужденного, связанной с ведением журнала и реестра, доверяли ему оформление движений акций и регистрацию изменений в учредительных документах, а осужденный использовал это доверие в своих интересах, суд пришел к правильному выводу о том, что Б. злоупотребил доверием, совершая мошенничество.
Доводы жалоб осужденного и адвокатов о том, что суд не дал надлежащей оценки показаниям осужденного, потерпевших и свидетелей, являются необоснованными.
Так, оценивая доводы осужденного о недоказанности его вины, о том, что передаточное распоряжение ему не передавали, и признавая их несостоятельными, суд исходил из того, что они опровергаются совокупностью проверенных и приведенных в приговоре доказательств. При этом доводы осужденного о том, что он вкладывал свои денежные средства в общество, создавал рабочие места, не ставят под сомнение правильность выводов суда о доказанности его вины, поскольку эти обстоятельства связаны с его текущей деятельностью на предприятии в своих же интересах.
Несостоятельными нашел суд доводы осужденного и о том, что он приобрел убыточное предприятие, поскольку они опровергаются не только отчетом от 27 сентября 2006 года N 195/06 о стоимости спорных объектов недвижимости на сумму более XXX рублей, но и заключением оценочной экспертизы N 691/с-10.11011, из которой следует, что рыночная стоимость недвижимого имущества в 2006 году составляла более XXX рублей, что значительно выше, чем суммы долгов, на которые указал осужденный. Не опровергает выводов суда в этой части и аудиторское заключение ООО "С.", представленное осужденным и его защитой.
Учитывая последовательность, с которой потерпевшие Г.. и В. давали показания об обстоятельствах дела, указывая на то, что осужденный принимал пакет документов купли-продажи акций, в котором находилось передаточное распоряжение, регистрировал сделку дарения, а также согласованность этих показаний с письменными доказательствами и показаниями свидетелей С., Б., Б.1, подтвердивших указанные обстоятельства, суд пришел к правильному выводу о достоверности этих показаний. Обоснованно суд не усмотрел в показаниях потерпевших и оговора осужденного, поскольку как на следствии, так и в суде они указывали на обстоятельства, известные не только им лично, но общеизвестные и подтвержденные документами и решениями судов.
Как видно из протоколов судебных заседаний, суд заслушал показания всех явившихся свидетелей, в соответствии с требованиями закона исследовал показания свидетелей Ш., Г., Ч., Р. и привел их в приговоре. Оценивая показания свидетелей Б.1, Б.2 о том, что договоры купли-продажи и дарения акций подтверждались восстановленными документами на основании ранее существовавших документов, а также свидетеля С. о существовании передаточного распоряжения, и свидетелей П. и Д. о надлежащем нотариальном заверении копий этих документов, суд так же признал их достоверными и относимыми. К такому выводу суд пришел исходя из того, что они не только последовательны, но и взаимно дополняют друг друга. При этом у суда не имелось оснований не доверять показаниям свидетеля С. о том, что летом 2004 года при совершении сделки купли-продажи было составлено передаточное распоряжение, а повторное распоряжение она составила по просьбе осужденного в мае 2005 года, поскольку свидетель являлась непосредственным участником этой сделки и оснований оговаривать осужденного у нее не имелось. Не привел таких оснований и осужденный.
Вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, суд не усмотрел существенных противоречий в показаниях свидетелей Ш. и К., поскольку они пояснили об обстоятельствах, связанных с началом ликвидации ООО "В." и продажи акций Б. Сомневаться в достоверности показаний свидетеля Ш. у суда не имелось, поскольку они согласуются с показаниями не только свидетеля К., но и свидетеля С. и потерпевших. Заявления свидетеля Ш., приобщенные к материалам дела после ее допросов, о том, что в протоколах допросов имеются искажения, не влияют на правильность выводов суда о достоверности ее показаний на следствии, поскольку противоречия, на которые она указала, являются несущественными и не опровергают ее показаний в целом. О законности получения этого доказательства пояснила и свидетель К.
Обоснованно признаны судом достоверными и показания свидетелей Г., Л. и К., поскольку они пояснили об обстоятельствах, относимых к делу и свидетельствующих о купле-продаже акций обществом ООО "В." обществу "В.", процедуре ликвидации ООО "В." и о последующем движении акций.
Как установлено судом, специалистом Г. составлено заключение о финансовой состоятельности общества в 2006 году. Как показания специалиста, так и заключение исследованы судом и оценены в совокупности с другими доказательствами в соответствии со ст. 88 УПК РФ, и, вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, не ставят под сомнение выводы суда о доказанности вины осужденного, поскольку не опровергают совокупности доказательств, свидетельствующих об умысле осужденного и совершенных им действий в 2004 и 2005 годах.
Как видно из материалов дела, показания вышеназванных свидетелей и потерпевших, а также свидетелей А. и З., подробно изложены в протоколах судебных заседаний и объективно приведены в приговоре. При этом краткое изложение показаний потерпевших и свидетелей в приговоре не противоречит требованиям, предъявляемым к составлению приговора, и, вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, не свидетельствует об искажении этих показаний.
Несостоятельными являются доводы жалоб осужденного и адвокатов о том, что показания потерпевшего Г. и свидетеля К. не могут быть допустимыми доказательствами виновности осужденного, поскольку Г. является родственником потерпевшего, а свидетель - работником милиции, поэтому они заинтересованы в исходе дела.
В соответствии со ст. 74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. В качестве таких доказательств допускаются и показания свидетелей. На основании ст. 56 ч. 1 УПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для разрешения уголовного дела. Как видно из материалов дела ни свидетель, ни потерпевший не являются лицами, допрос которых исключается в соответствии со ст. 56 ч. 3 УПК РФ. Кроме того, из протокола судебного заседания видно, что названные лица пояснили об обстоятельствах, имеющих значение для дела, при этом каких-либо сомнений в судебное следствие не внес.
При таких обстоятельствах, суд обоснованно не усмотрел в показаниях свидетеля и потерпевшего какой-либо заинтересованности в исходе дела и признал их показания допустимыми наравне с другими доказательствами.
Как видно из материалов дела, суд исследовал обстоятельства и представленные документы, подтверждающие стоимость имущества, расположенного по улице П. в городе Новосибирске и установил, что его стоимость составила XXX рублей. Об этом свидетельствует отчет от 27 сентября 2006 года об оценке рыночной стоимости объекта по указанному адресу, который суд привел в приговоре (л.д. 266 том 20). Не опровергло этих выводов и заключение экспертов N 691/с-10.11 о том, что его стоимость не менее указанной суммы, а более. Однако, учитывая требования ст. 252 УПК РФ суд не вышел за рамки предъявленного обвинения и указал на сумму ущерба в размере XXX рублей.
При таких обстоятельствах с доводами жалоб осужденного и адвокатов о том, что суд необоснованно сослался на заключение экспертов N 691/с-10.11 и не установил сумму причиненного ущерба, согласиться нельзя.
Как установлено судом, 19 мая 2006 года ООО "В." в лице генерального директора Ш. приняло решение о назначении директором ЗАО "Н." Б. и обязании его внести в Устав этого общества изменения о том, что единственным акционером "Н." является общество "В.". На основании этого решения налоговый орган внес изменения в учредительные документы, тем самым оформив смену собственника ЗАО "Н.". Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 31 августа 2006 года по иску В.. к ЗАО "Н.", ООО "В." и ИФНС по Октябрьскому району г. Новосибирска указанное решение от 19 мая 2006 года признано недействительным (т. 11 л.д. 205 - 207, т. 13 л.д. 127 - 129).
Суд так же установил, что 1 февраля 2005 года ООО "В." подарило потерпевшему В. 1000 акций ЗАО "Н.". Осужденный оспорил указанный договор дарения, но решением Арбитражного суда Новосибирской области от 19 сентября 2007 года в иске Б. было отказано. При этом суд указал, что передаточное распоряжение от 19 мая 2006 года о переходе права на акции ООО "В." к Б. нельзя признать действительным (т. 11 л.д. 208 - 210, т. 13 л.д. 119 - 121).
Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 27 декабря 2007 года по иску В. к ЗАО "Н." было признано недействительным решение единственного акционера ЗАО "Н." в лице Б. от 25 мая 2006 года, которым он внес изменения в Устав общества. Этим решением суд установил, что Б. не имел права собственности на 1000 акций ЗАО "Н.", поэтому не мог участвовать в общем собрании от 25 мая 2006 года и принимать решения (т. 11 л.д. 217 - 219, т. 13 л.д. 135 - 137).
Решениями Арбитражного суда Новосибирской области от 21 декабря 2007 и 28 декабря 2007 года признаны недействительными и решения ИФНС по Октябрьскому району г. Новосибирска от 02 июня 2006 года N 2914, 2915 и от 24 мая 2006 года N 2790, 2791 о внесении изменений в учредительные документы ЗАО "Н.", произведенных на основании документов, представленных осужденным (т. 11 л.д. 220 - 221, т. 13 л.д. 138 - 139, т. 11 л.д. 222 - 223, т. 13 л.д. 133 - 134).
Кроме того, решением Арбитражного суда Новосибирской области от 19 февраля 2008 года по иску В. к ЗАО "Н.", ООО "С." и Б. договоры купли-продажи от 27 марта 2007 года и 13 июня 2006 года помещений административно-производственного здания, расположенного по улице П. в городе Новосибирске признаны недействительными (т. 13 л.д. 140 - 141).
Приведенные решения содержат сведения, относимые к данному делу. Как видно из материалов дела, все указанные решения Арбитражного суда вступили в законную силу. По смыслу уголовно-процессуального закона, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором либо иным решением суда, принятым в рамках иного, в том числе арбитражного судопроизводства, признаются судом без дополнительной проверки. Учитывая приведенные обстоятельства, суд обоснованно пришел к выводу о том, что они свидетельствуют о доказанности вины осужденного в совершении мошенничества и легализации имущества. При этом, участие в судебных процессах осужденного, либо его отсутствие, на правильность выводов суда не влияет.
При таких обстоятельствах, доводы жалоб осужденного и адвокатов о том, что суд необоснованно привел в приговоре решения Арбитражного суда, являются необоснованными.
Необоснованными являются доводы жалоб осужденного и адвокатов и о том, что суд не вправе был постановить приговор без оригиналов документов, и принял во внимание копии сфальсифицированных документов.
Как следует из решений Арбитражного суда, обстоятельства, свидетельствующие о принятии осужденным незаконных решений, устанавливались не только на основании доводов истца или ответчика, но и исходя из представленных документов в подлинном виде, либо заверенных надлежащим образом. Так, из решения Арбитражного суда от 19 сентября 2007 года следует, что В. представил в суд подлинники и нотариально заверенные копии договора дарения от 1 февраля 2005 года, передаточных распоряжений "В." и ООО "В.", решения единственного участника ООО "В." Г. от 1 февраля 2005 года, которые были осмотрены судом, а копии приобщены к делу (л.д. 208 - 210 том 11, л.д. 119 - 121 том 13). Кроме того, из показаний потерпевших Г. и В., свидетелей Б. и Б1, следует, что реестр акционеров и журнал входящих документов были восстановлены на основании существовавших документов. Копии указанных документов в надлежащем порядке были заверены нотариусами. Причастность потерпевшего В. к фальсификации документов проверялась и в результате этой проверки было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием в его действиях состава преступления (л.д. 91 т. 15, л.д. 92, 99 том 17).
Таким образом, тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все доказательства в их совокупности, суд пришел к правильному выводу о доказанности вины Б. с совершении хищения чужого имущества и приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, и верно квалифицировал его действия и осудил по ст. 159 ч. 4 УК РФ. Выводы суда о наличии в действиях осужденного приведенных квалифицирующих признаков мошенничества соответствуют фактическим обстоятельствам дела и мотивированы, оснований сомневаться в их правильности у судебной коллегии не имеется.
Доводы жалобы потерпевшего В. о несправедливости назначенного осужденному наказания являются необоснованными.
Как видно из приговора, назначая осужденному наказание, суд учел степень тяжести совершенного им преступления, и конкретные обстоятельства дела. Обоснованно суд признал обстоятельствами, смягчающими наказание, отсутствие судимостей, положительную характеристику, наличие на его иждивении несовершеннолетнего ребенка. Учитывая приведенные обстоятельства в совокупности, суд пришел к выводу о необходимости назначить осужденному наказание в виде лишения свободы, но без реального отбывания. Выводы суда о виде и размере наказания мотивированы. Обосновал свой вывод суд и об отсутствии оснований для назначения осужденному наказания с учетом ст. 64 УК РФ. При таких обстоятельствах, назначенное осужденному наказание следует считать справедливым, соответствующим фактическим обстоятельствам дела, характеру преступления и данным о его личности, что отвечает требованиям ст. 60 УК РФ.
Вместе с тем, приговор суда в части осуждения Б. по ст. 174.1 ч. 2 УК РФ подлежит отмене, а производство по делу в этой части - прекращению.
По смыслу уголовного закона, преступлением признаются финансовые операции и другие сделки с имуществом, приобретенным лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению этим имуществом, совершенные в крупном размере. Крупным размером, в соответствии с примечаниями к уголовному закону, являются финансовые операции и другие сделки с имуществом, совершенные на сумму, превышающую шесть миллионов рублей.
Между тем, как следует из материалов дела, Б. признан виновным в совершении легализации имущества в крупном размере. При этом суд привел доказательства, свидетельствующие о том, что осужденный совершил с имуществом финансовые сделки с объектом 1 на сумму XXX рублей, с объектом 3 на сумму XXX рублей, с объектом 4 на сумму XXX рублей, а всего на сумму XXX рублей, (л.д. 18-20 том 8).
Кроме того, суд признал Б. виновным в совершении легализации имущества с использованием своего служебного положения и квалифицировал его действия по ч. 2 ст. 174.1 УК РФ в редакции Закона от 7 апреля 2010 года.
Между тем, в соответствии с редакцией названного Закона, при наличии в действиях виновного лица указанного квалифицирующего признака, его действия следует квалифицировать по п. "б" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ. Однако, суд не указал п. "б" ни в описательно-мотивировочной части приговора, ни в его резолютивной части.
При таких обстоятельствах, действия осужденного по этому эпизоду следует переквалифицировать с ч. 2 ст. 174.1 УК РФ на ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, и с учетом степени тяжести преступления, конкретных обстоятельств дела и данных о личности Б. назначить ему наказание в виде лишения свободы.
В соответствии со ст. 15 ч. 2 УК РФ данное преступление является преступлением небольшой тяжести. По правилам, предусмотренным ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести прошло два года. Как видно из материалов дела, с момента совершения осужденным данного преступления - апреля 2006 года, прошло более двух лет.
Таким образом, сроки давности уголовного преследования Б. по ст. 174.1 ч. 1 УК РФ истекли, поэтому от наказания его следует освободить, производство по делу прекратить в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. В связи с этим из приговора следует исключить и ссылку суда на применение правил ст. 69 ч. 3, 4 УК РФ.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не имеется
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
Приговор Октябрьского районного суда города Новосибирска от 30 ноября 2011 года в отношении Б. изменить, переквалифицировать действия Б. с ч. 2 ст. 174.1 УК РФ на ч. 1 ст. 174.1 УК РФ и назначить наказание в виде штрафа в размере 100000 рублей. В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ от назначенного наказания его освободить за истечением сроков давности уголовного преследования.
Исключить из приговора ссылку суда на применение правил, предусмотренных ст. 69 ч. 3, 4 УК РФ.
Считать Б. осужденным по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 300000 рублей. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание считать условным с испытательным сроком в 3 года.
В остальной части этот же приговор в отношении Б. оставить без изменения, удовлетворив кассационные жалобы осужденного Б. и адвокатов Романенко Т.В., Нечаева В.Н. частично, а кассационную жалобу потерпевшего В. оставив без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOCS.SUBSCHET.RU | Налоги и учет. Документы" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ НОВОСИБИРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 26.03.2012 ПО ДЕЛУ N 22-1331-2012
Разделы:Акцизы; Финансовая аренда (лизинг); Банковские операции
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
НОВОСИБИРСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 26 марта 2012 г. по делу N 22-1331-2012
Судья: Темирсултанов И.Ю.
Докладчик: Свинтицкая Г.Я.
Судебная коллегия по уголовным делам Новосибирского областного суда в составе:
председательствующего Алешиной Л.И.,
судей Чуб Л.П., Свинтицкой Г.Я.,
при секретаре У.,
рассмотрела в судебном заседании 26 марта 2012 года кассационные жалобы осужденного Б., адвокатов Романенко Т.В., Нечаева В.Н., потерпевшего В. на приговор Октябрьского районного суда города Новосибирска от 30 ноября 2011 года, которым
Б.,
осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ (эпизод 1) в редакции Закона от 07 марта 2011 года N 26 к 4 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 300.000 рублей, по ч. 2 ст. 174.1 УК РФ (эпизод 2) в редакции Закона от 07 апреля 2010 года N 60 к 1 году лишения свободы без штрафа. На основании ч. ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний назначено 5 лет лишения свободы со штрафом в размере 300.000 рублей. В силу ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком в 4 года, с возложением обязанности не менять постоянного места жительства, без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденных, являться в этот орган не реже одного раза в месяц на регистрацию.
Приговором суда Б. признан виновным и осужден за хищение чужого имущества и приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере (эпизод 1), а также за легализацию (отмывание) имущества, приобретенного лицом в результате совершения им преступления, то есть сделки с имуществом, приобретенным лицом в результате совершенного им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанным имуществом, лицом с использованием своего служебного положения, в крупном размере.
Преступления совершены им в период с 03 февраля 2004 года до 02 июня 2006 года (эпизод 1), 26 апреля 2007 года (эпизод 2) в Октябрьском районе г. Новосибирска при обстоятельствах, установленных приговором суда.
В судебном заседании подсудимый Б. вину в совершении преступлений не признал.
Заслушав доклад судьи областного суда Свинтицкой Г.Я., объяснения адвоката Ноздрина С.А. и осужденного Б., поддержавших доводы жалоб, адвоката Колядиной С.А., поддержавшей доводы жалобы потерпевшего, мнение прокурора Чернова В.В., полагавшего необходимым приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия
установила:
В кассационной жалобе осужденный Б., просит приговор суда отменить, производство по делу прекратить в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
Осужденный в жалобе указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. В основу приговора положены недопустимые доказательства. Так, суд необоснованно положил в основу обвинительного приговора решения арбитражных судов от 17, 27, 29 декабря 2007 года, 19 февраля, 01 июля 2008 года по искам между В. и Б., тогда как по указанным делам ни он, ни его адвокат участия не принимали. Решение арбитражного суда от 31 августа 2006 года по иску В. к ЗАО "Н." и ООО "В." считает необоснованным, поскольку Арбитражный суд не проверял достоверность представленных В. документов. Кроме того, ему и его защитникам было отказано в удовлетворении ходатайств о проведении экспертиз по представленным В. документам (т. 2 л.д. 226), о проведении экспертизы по сроку давности, о вызове эксперта. Решение принято на основании выписки из ЕГРЮЛ от 10 августа 2005 года о том, что В. являлся учредителем. Однако В. таковым не являлся, ЗАО "Н." учреждалось двумя юридическими лицами. В основу решения также положено передаточное распоряжение, подписанное Г. Кроме того, по данному делу В. предоставил два передаточных решения и два регистрационных журнала, которые зарегистрированы разными датами. Не дал суд оценки и решению от 01 июля 2008 года по иску В. об обязании ЗАО "Н." совершить запись в реестре акционеров ЗАО "Н." и о зачислении акций на лицевой счет В.
Не устранены судом имеющиеся противоречия в показаниях свидетеля С., которая пояснила, что после подписания договора купли-продажи акций в 2004 году, сделка совершена не была, поскольку не было подписано передаточное распоряжение (т. 4 л.д. 41). Затем С. изменила свои показания предположительно указав, что подписала какие-то документы, которые передала В. Вместе с тем, суд пришел к ошибочному выводу о том, что С. подписала данные документы и передала ему, как реестродержателю, что не соответствует действительности и ее первоначальным показаниям. Договор купли-продажи от 20 апреля 2004 года, договор дарения от 01 февраля 2005 года он не подписывал. Пункт договора о том, что стороны обязаны подписать и передать передаточное распоряжение для регистрации реестродержателю вносился С., В., В.1 и Г.
Суд не учел, что регистрация акционера в обществе представляет совокупность действий - заполнение анкеты, открытие лицевого счета, подписание передаточного распоряжения, внесение записи в регистрационный журнал, внесение записи в журнал учетов входящих документов. Предоставление договора дарения и договора купли-продажи не является основанием для регистрации акционера.
Сделав выводы о том, что он незаконно приобрел право на 100% акций, и в этой связи похитил чужое имущество, суд не учел то, что вместе с активами он приобрел пассивы и кредиторскую задолженность. При этом выводы суда о том, что на момент приобретения акций - 24 мая 2006 года ЗАО "Н." не имело кредиторской задолженности, являются необоснованными. Так, по кредитному договору с банком "А." от 22 марта 2006 года задолженность составляла 5.140.000 рублей, по краткосрочным обязательствам по заключению специалиста Г.1 сумма задолженности составляла XXX рублей, по договору лизинга сумма задолженности составляла XXX рублей. Согласно заключению специалиста Г.1 на 30 июня 2006 года убыток составил XXX рублей, то есть пассивы превысили активы, следовательно ЗАО "Н." было убыточным. (т. 9 л.д. 158). Между тем суд пришел к противоположному выводу о том, что активы общества составили XXX рублей. Суд не учел представленное стороной защиты аудиторское заключение ООО "С.", которое составлено на основании бухгалтерских балансов, имеющих отметку налоговой инспекции. Не доверять этому заключению у суда оснований не имелось. Кроме этого, согласно представленным в суд кредитному договору и договору лизинга стоимость чистых активов составила XXX рублей.
Осужденный также обращает внимание на то, что на момент покупки акций в мае 2006 года, на предприятии работало 46 человек, предприятие было убыточным, зарплата низкой, оборот составлял лишь XXX рублей. На момент ареста предприятия в апреле 2008 года были созданы дополнительные рабочие места, оборот увеличился до XXX рублей, предприятие содержало детский садик. Для развития предприятия он вкладывал личные денежные средства, заложил личное имущество. В настоящее время В. ликвидировал ЗАО "Н.", в связи с чем, многие работники предприятия потерли работу. Данные обстоятельства судом также учтены не были.
Суд оставил без внимания то, что В. в 2007 года предъявлялось обвинение, уголовное дело в отношении него неоднократно прекращалось. По результатам проведенных экспертиз стало известно, что В. представлял не соответствующие закону документы. В этой связи в отношении В. были выделены материалы по факту фальсификации доказательств в арбитражном суде.
Стороной защиты суду были представлены оригиналы документов, которые находились в реестре акционеров ЗАО "Н.", и которые подтверждают законность владения акциями. Потерпевшая сторона представила в суд лишь ксерокопии документов, подлинные документы представлены в суд не были. Решением суда от 21 июля 2009 года и кассационным определением (т. 17 л.д. 197) было установлено, что В. фальсифицирует документы.
Не учел суд, по мнению осужденного, в полном объеме показания арбитражного управляющего А. о финансовой ситуации ЗАО "Н." в период приобретения им акций общества. Свидетель З. показал, что не подписывал документы, связанные с реестром акционеров, который В. предоставил в арбитражный суд и следствию, что подтверждает факт фальсификации документов В. В суде осматривался реестр акционеров, изготовленный Б., Б.1, которые пояснили, что реестр и журнал были восстановлены на основании существующих документов. Документы, представленные ими, отличаются по датам. Так, реестры акционеров начались вестись с 2001 года. Между тем, реестры акционеров, представленные им (Б.) с отметками ФСФР по СФО, зарегистрированы в указанном органе в 2004 году.
При таких данных, осужденный полагает, что в его действиях не имеется состава преступлений.
В кассационной жалобе адвокат Романенко П.В. просит приговор суда отменить, производство по делу прекратить ввиду отсутствия в действиях Б. состава преступлений.
По доводам жалобы адвоката, вина Б. в совершении им преступлений не подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами. Приговор постановлен на недопустимых доказательствах. Следствием не было представлено доказательств, подтверждающих, что Б. умышленно не внес в реестр акционеров общества сведения о переходе права на акции, а также то, что Б. имел умысел на совершение хищения имущества ЗАО "Н.". По смыслу закона право собственности на акции переходит с момента внесения записи в реестр акционеров при предоставлении передаточного распоряжения. В суде Б. последовательно указывал на то, что никогда не получал передаточных распоряжений при сделке продажи акций от ИД В. обществу "В.", а также при дарении акций В. Документы по продаже акций ООО "В." ему передала Х., имеющая доверенность на совершение определенных действий. Передаточных документов не было. Потерпевший Г. утверждал, что был передан пакет документов, но при этом не уточнил какие именно документы. К показаниям потерпевшего Г. суд должен отнестись критически, поскольку он является родственником В. и заинтересован в исходе дела.
Не нашел своего подтверждения квалифицирующий признак преступления "злоупотребление доверием". Потерпевший В. в суде пояснил, что его отец В.1, а также он, не доверяли Б., и по этой же причине не передавал Б. передаточное распоряжение, а стал хранить подлинники документов за границей. По мнению адвоката, осужденный не скрывал, что знал о совершении сделки дарения акций, однако не мог внести изменений в реестр акционеров, поскольку не имел передаточных распоряжений. В. последовательно пояснил, что передавал нотариально заверенную копию Б., так как не доверял Б., и только в суде пояснил, что передавал Б. копию передаточного распоряжения. Противоречия в показаниях Б. и В. судом не устранены, причины изменений показаний потерпевшим судом не выяснялись.
Кроме того, решения арбитражных судов не являются доказательством вины Б. в совершении преступлений. Данные решения подтверждают лишь наличие между сторонами гражданско-правового спора. Показания свидетеля З. в суде о том, что он никогда не предоставлял для реестра акционеров ЗАО "Н." документы, указанные в журнале учета входящих документов, не заполнял анкету юридического лица, не подписывал документы для открытия лицевого счета, являются основанием для пересмотра решений суда. Показания данного свидетеля в приговоре изложены неполно, а о том, что он не подписывал документы, указанные в журнале входящих документов, не отражены совсем. Кроме этого, документы, которые, якобы, З. подписал, не представлялись суду. Решениями арбитражного суда не установлен факт получения Б. передаточных распоряжений. В связи с этим доводы осужденного о том, что он не имел оснований для внесения записи в реестр акционеров, не опровергнуты.
По мнению адвоката, оценка недвижимого имущества, расположенного по ул. П., является неверной и противоречивой. При определении стоимости недвижимого имущества суд руководствовался отчетом от 27 сентября 2006 года, но в приговоре его не привел. В данном отчете установлена предположительная рыночная стоимость недвижимости, которая не соответствует ее действительной стоимости. Отчет был составлен для предоставления в банк с целью получения кредита, а потому не может учитываться при определении стоимости недвижимости. В связи с этим защитой было заявлено ходатайство об определении балансовой стоимости здания, но в его удовлетворении было отказано.
Заключение экспертизы N 691/с-10.11.11 недостоверно и не может использоваться в качестве доказательства по делу. При проведении этой экспертизы не были получены и исследованы необходимые документы, здание экспертом внутри не осматривалось. Помещение является административно-хозяйственным, а не офисным, как указано в заключении. Кроме того, потерпевший В. передал эксперту характеристики объекта, которые включают улучшения, внесенные после 2006 года, что отразилось на стоимости объекта недвижимости. В ходе следствия стоимость объекта недвижимости была установлена разными методами. Три этажа здания оценены по рыночной стоимости, а один этаж - по балансовой стоимости.
Кроме того, адвокат, так же как и осужденный указывает в жалобе на то, что суд не учел обстоятельств, свидетельствующих о том, что при приобретении акций, к приобретателю переходят не только активы общества, но и пассивы. Из материалов следует, что на период приобретения Б. акций, общество было убыточным, что также свидетельствует об отсутствии у Б. корыстного умысла на совершение преступления. Общество приобретено Б. с целью выведения его из состоянии убыточности.
Ходатайство защиты об исключении из числа доказательств заключения специалиста Г. и показаний Ш. от 20 августа 2010 года (т. 17 л.д. 132 - 136), как полученные с нарушениями норм УПК РФ разрешено не было. Суд необоснованно использовал, по мнению адвоката, данные доказательства вины Б. в совершении преступлений.
Свидетель Ш. в ходе следствия неоднократно поясняла, что инициатива по постановке акций на баланс, получения передаточных распоряжений и дальнейшей продажи исходила от нее. Однако 20 августа 2010 года Ш. изменила свои показания, и пояснила, что именно Б. предложил ей провести сделку с акциями. О причинах изменения показаний следователь у свидетеля не выяснял. Показания Ш., данные ею до 20 августа 2010 года, подтверждаются показаниями свидетеля К. об аналогичных обстоятельствах. Не дана оценка заявлениям свидетеля Ш. о том, что она отказалась от последних показаний полностью, и указала, что следователь не ознакомил ее с показаниями, самостоятельно протокол она не читала. Ссылаясь на последние показания свидетеля Ш., суд не привел мотивов, в силу которых признал ее показания достоверными. Показания свидетеля К. (следователя) о том, что в показаниях Ш. противоречий не было, так как показания даны ею в соответствии с требованиями закона, не могут являться достоверными, поскольку следователь является заинтересованным лицом в исходе дела.
При таких обстоятельствах, адвокат полагает, что вина осужденного в совершении преступлений не подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами.
В кассационной жалобе адвокат Нечаев В.Н. просит приговор суда отменить, производство по делу прекратить.
В обоснование жалобы адвокат указывает на то, что вина Б. в совершении преступлений не доказана. Приведенная судом в приговоре совокупность доказательств не подтверждает вину осужденного в совершении им преступлений. По первому эпизоду в действиях Б. отсутствуют признаки мошенничества, корыстная цель. Суд в приговоре указал, что 30 июня 2004 года ФКЦБ РФ по СФО зарегистрировано выпуск акций в количестве 1000 штук, что подтверждается показаниями Б., свидетелей К. и Ш. 20 июня 2004 года был заключен договор купли-продажи 500 штук акций ИД "В" ООО "В.". Все последующие действия установленные судом и указанные в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого Б. не совершались.
В ходе следствия не был достоверно установлен размер задолженности ООО "В." по налогам. Ссылка суда на то, что Б. причинил ущерб, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, поскольку у потерпевших к Б. претензий не имелось, за три года до предъявления обвинения решением арбитражного суда НСО В. доказал свое право на весь пакет акций ЗАО "Н.".
Допрошенный свидетель Г.1 показал, что Б. вкладывал в общество свои личные средства путем получения кредитов под залог своего имущества. Арендные платежи, поступавшие на счет Б., он возвращал в ЗАО "Н.".
Свидетель Г.2 пояснила, что в ноябре 2007 года проводила проверку налоговой отчетности, при этом расшифровку по счетам, и другие документы ей не представили, документов было недостаточно, а представленные документы были в электронном виде, не заверенные.
Заключение специалиста Г.3 является недопустимым доказательством, поскольку составлено на основании постановления следователя о назначении судебной экспертизы, и специалист не имел лицензии и законных оснований для проведения подобной экспертизы. Кроме того, экспертиза проведена в учреждении, которое не входит в список экспертных учреждений МВД РФ. В заключении специалист указывает данные, которые не соответствуют действительности, а именно то, что на 01 февраля 2005 года и 24 мая 2006 года В. является единственным акционером ЗАО "Н.", что подтверждается изменениями устава ЗАО "Н.", зарегистрированными в инспекции ФНС РФ 24 мая 2006 года и 02 июня 2006 года. Специалист также не отразил и не учел, что на вопросы "В и Г" невозможно получить ответы, поскольку они не входят в компетенцию эксперта-экономиста. Не учел суд и то, что согласно заключению специалиста Г. ЗАО "Н." было убыточным, стоимость чистых активов составила 257.000 рублей.
Несмотря на возражения стороны защиты, суд необоснованно учел стоимость части похищенного исходя из балансовой стоимости, остальную часть имущества исходя из рыночной стоимости. В ходе следствия установлена лишь номинальная стоимость акций ЗАО "Н." в размере XXX рублей, что не образует особо крупный размер. Без учета активов и пассивов ЗАО "Н." оценить реальную стоимость имущества общества невозможно. Не учел суд также и то, что осужденный вкладывал в развитии общества личные денежные средства.
Свидетель К. пояснил, что претензии В. на акции ЗАО "Н." являются необоснованными. Весной Ш. сообщила ему о том, что на балансе ООО "В." находятся акции ЗАО "Н." в количестве 500 штук. Осужденный так же говорил Ш. о продаже еще 500 штук акций. Поэтому он посоветовал Б. завершить сделку с продажей акций и пояснил, что договор дарения является недействительным. После подписания С. передаточного распоряжения, оно было передано Ш., которая предложила приобрести акции ЗАО "Н." за XXX рублей, что и было сделано. Версия В. о том, что реестр велся с 2001 года несостоятельна, поскольку Б. не умел вести такой реестр, в связи с чем в 2004 года был оштрафован за нарушение ведения реестра акционеров. Однако, суд необоснованно не учел этих показаний свидетеля К. Кроме того, свидетели К. и Г. пояснили, что Б. вложил свои средства в развитие ЗАО "Н.", которые ему возращены не были.
Свидетель Ш. в ходе следствия пояснила, что для упрощения процедуры ликвидации ООО "В." она предложила переоформить общество на нее. Позже ей стало известно, что право на акции передано от ООО ИД "В." обществу "В.", но без передаточного распоряжения на переход права собственности. От Б. ей также стало известно, что согласно реестра 500 акций находились в собственности ООО "В." и 500 акций у ООО "ИД В.". После того, как акции были поставлены на баланс ООО "В." оно стало единственным акционером и для ускорения процедуры ликвидации, по договору купли-продажи продала акции Б.
К показаниям свидетеля Ш. от 20 августа 2010 года суд должен был отнестись критически, поскольку впоследствии она от них отказалась, указав, что с показаниями не знакомилась, обстоятельства, изложенные следователем в протоколе ее допроса, не соответствуют ее показаниям. Суд необоснованно признал показания свидетеля Ш. от 20 августа 2010 года допустимыми.
Показания потерпевших В. и Г. являются противоречивыми и непоследовательными. Потерпевшие не представили оригиналы документов, на которые ссылались. Показания иных свидетелей обвинения также не подтверждают вывод суда о наличии в действиях Б. признаков преступлений.
Свидетели С., К., Л. в своих показаниях указывали лишь о движении акций.
Свидетели Б. и Б1 указывали лишь на процедуру изготовления новых комплектов документов, для придания легитимности договора дарения и права В. на акции ЗАО "Н.". Кроме того, свидетель Б. является родственницей потерпевшего В., а потому ее показания являются недостоверными.
Адвокат также указывает, что изложенные в приговоре показания потерпевших и свидетелей не соответствуют содержанию показаний, приведенных в протоколах судебных заседаний.
В качестве доказательства вины осужденного суд принял заключение эксперта N 691/с-10.11.11 о стоимости недвижимого имущества, расположенного в <...> на май - июнь 2006 года составила XXX рублей. Но при этом суд не учел, что экспертиза проведена без учета документов БТИ, без осмотра внутренних помещений, экспертом не определена балансовая стоимость имущества предприятия, не указан правообладатель, не учтены правоустанавливающие документы, экспертом не применен затратный способ, что ставит под сомнение выводы заключения. Кроме того, давая заключение, эксперт исходил из административно-офисных зданий, сравнивая здание со специфичным, имеющим ряд особенностей, административно-производственным зданием по ул. П. Стоимость имущества эксперт определил путем простого арифметического умножения общей площади здания на среднюю стоимость одного метра административно-офисного здания. Кроме того, осужденный не допрашивался в рамках проведения экспертизы.
В кассационной жалобе потерпевший В. просит приговор суда отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство.
По доводам жалобы потерпевшего, выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Показания осужденного о том, что акции ЗАО "Н." принадлежат ему, а также то, что он приобрел убыточное предприятие, потерпевший считает недостоверными. Данные обстоятельства материалами дела не подтверждаются. Показания Б. о том, что он вкладывал в развитие общества личные средства, также опровергаются материалами дела. Так, в деле имеются договоры займа, по которым члены семьи В. переводили для развития ЗАО "Н." денежные средства. В результате преступных действий Б. деятельность по отчуждению активов ЗАО "Н." привела к ликвидации общества.
Потерпевший также считает, что назначенное осужденному наказание в виде лишения свободы условно не соответствует тяжести и характеру совершенных преступлений, данным о его личности. Наказание назначено без учета всех обстоятельств дела. Суд не учел, что Б. осуществил захват ЗАО "Н.", в результате которого его семья была лишена единственного источника дохода, что подтверждается его показаниями и показаниями потрепавшего Г. Не учел суд и мнение потерпевших о назначении Б. наказания в виде реального лишения свободы.
Кроме того, суд не учел, что осужденный вину в совершении преступлений не признал, в содеянном не раскаялся, причиненный ущерб не возместил, избегая уголовной ответственности, давал непоследовательные и недостоверные показания. Поведение Б. в ходе предварительного следствия, по мнению потерпевшего, свидетельствует о том, что находясь на свободе, Б. может продолжить заниматься преступной деятельностью. Выводы суда о назначении Б. наказания с применением правил ст. 73 УК РФ в приговоре не мотивированы.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб осужденного, адвокатов, потерпевшего, судебная коллегия находит приговор суда подлежащим изменению.
Виновность Б. в совершении мошенничества путем злоупотребления доверием, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, а также в легализации имущества, установлена совокупностью доказательств, полученных в установленном законом порядке. Все обстоятельства, подлежащие доказыванию, установлены судом правильно, а выводы суда о доказанности вины осужденного соответствуют фактическим обстоятельствам дела и мотивированы.
Доводы жалоб осужденного и адвокатов об отсутствии у Б. умысла на совершение мошенничества и легализации имущества, о недоказанности его вины в совершении преступлений, проверялись судом, обоснованно признаны несостоятельными и опровергнуты приведенными в приговоре доказательствами.
Так, потерпевший В. пояснил, что в 2001 года было создано ЗАО "Н.", учредителями которого являлись ООО "В." и ООО "И.", каждому из них принадлежало по 500 бездокументарных обыкновенных именных акций ЗАО "Н.". 20 июня 2004 года между обществами "И" и "В." был заключен договор купли-продажи ценных бумаг, согласно которому ООО "И." продало ООО "В." 500 акций ЗАО "Н.". 20 июля 2004 года директор ООО "В." В. передал по договору купли-продажи свое общество Г., в августе были внесены изменения в Устав и зарегистрированы в ИФНС России по Октябрьскому району г. Новосибирска, и ООО "В." стало единственным акционером ЗАО "Н.". Генеральным директором ООО "В." был назначен Г. Все документы, в том числе и передаточное распоряжение, оформленные надлежащим образом в августе 2004 года были переданы осужденному для внесения соответствующей записи в реестр акционеров ЗАО "Н.", поэтому ни у кого не возникло сомнений в том, что все акции принадлежат обществу. После этого, право на все акции перешло к нему по договору дарения от 1 февраля 2005 года, который был заключен между ним и Г. Осужденный знал об этой сделке достоверно, поскольку необходимые документы были переданы ему для регистрации в инспекции ФНС по Октябрьскому району г. Новосибирска и он представил их в инспекцию 16 марта 2005 года. После этого он отстранил осужденного от должности генерального директора и назначил Б., которая и внесла запись в журнал и в реестр акционеров и это свидетельствует о том, что у него возникло право собственности на все 100% акций ЗАО "Н.". В мае 2006 года он решил провести аудиторскую проверку за последние два года, но в день ее проведения - 24 мая 2006 года его и аудитора на предприятие не пустили охранники, пояснив, что новый владелец общества Б. "аудит не заказывал". Из данных ИФНС он понял, что Б. похитил права на принадлежащие ему акции, стоимостью XXX рублей и имущества ЗАО "Н." рыночной стоимостью более XXX рублей. Со слов Г. ему также стало известно, что в период с января 2005 года по февраль 2006 года он находился в Германии, в указанное время Б. неоднократно предлагал Г. получить повторное передаточное распоряжение у С. с датой от февраля 2006 года и лишить его права собственности на акции. Осенью 2006 года Б. действуя как генеральный директор ЗАО "Н." продал часть здания, расположенного по улице П., фирме "С.". Весной 2007 года оставшуюся часть здания Б. переоформил на себя в УФРС по НСО. Все сделки, совершенные в это время осужденным он оспорил, и решениями Арбитражного суда они признаны недействительными.
Показания потерпевшего В. подтверждаются показаниями потерпевшего Г., о том, что осужденный достоверно знал о сделках, в результате которых собственником акций стал В., поскольку присутствовал при их совершении, и кроме того, как реестродержатель передавал необходимые документы в налоговую инспекцию и должен был внести запись о переходе права на акции в реестре акционеров. Несмотря на это, представил в ФНС документы, свидетельствующие о своем праве на акции. Кроме того, он же предложил способы ликвидации ООО "В.", получил у директора "В." новое передаточное распоряжение и завладел акциями и имуществом "Н.".
О том, что акции общества "В." были проданы "В." летом 2004 года, и при этом все документы, в том числе передаточное распоряжение были составлены своевременно и переданы осужденному, пояснила и свидетель С. Кроме того, свидетель пояснила, что 19 мая 2005 года по просьбе Б. она повторно подписала передаточное распоряжение, но датировала его не 2004 годом, а 19 мая 2005 года. О том, кому в это время - 19 мая 2006 года, принадлежали акции, осужденный ей не сказал.
Из свидетельских показаний К. следует, что со слов С. ему известно, что она подписала новое передаточное распоряжение к договору купли-продажи по просьбе осужденного. Кроме того, свидетель считает, что сделка купли-продажи акций была завершена после подписания договора и поступления на расчетный счет ООО "И." оплаты за акции от ООО "В.", и акции были сняты с бухгалтерского учета общества.
Подтверждая показания потерпевших В. и Г., свидетель Б. пояснила, что работая заместителем генерального директора ЗАО "Н.", она знала о движении акций путем купли-продажи обществу "В.", а затем путем дарения В. Поскольку с 1 апреля 2005 года в ее обязанности входило ведение реестра акционеров, она внесла в этот день в реестр запись, подтверждающую переход права собственности на акции В. и выдала ему выписку из реестра акционеров по лицевому счету N 3, о том, что на его имя зачислен полный пакет акций предприятия.
Свидетель Д. пояснила, что 31 мая 2007 года она засвидетельствовала в реестре нотариальных действий подписи В., подлинность копии договора дарения ценных бумаг от 01 февраля 2005 года, подлинность копии решения участника ООО "В." Г. от 01 февраля 2005 года и передаточного распоряжения о переходе права на акции от ООО "В." к В. Подлинность подписи Г. в решении участника ООО "В.", она засвидетельствовала 12 июля 2006 года.
Из показаний свидетеля П. следует, что 01 июня 2007 года в реестре нотариальных действий она засвидетельствовала подлинность подписи С. в анкете зарегистрированного лица по счету N 2 ООО "И.", в передаточном распоряжении от указанной организации к ООО "В.", в лицевом счете зарегистрированного лица N 2 ООО "И.".
Свидетель Л. - главный бухгалтер ООО "И." пояснила, что в бухгалтерию общества был предоставлен договор купли-продажи ценных бумаг между обществами "И." и "В." от 20 июня 2004 года и обязательство покупателя об оплате суммы покупки. 30 июля 2004 года ООО "В." произвело оплату акций. По бухгалтерской отчетности за полугодие 2004 года акции ЗАО "Н." на балансе общества не числились. В мае 2006 года С. попросила предоставить бухгалтерские документы, подтверждающие сделку акций ЗАО "Н.", для подписания передаточного распоряжения, которое принес Б. В передаточном распоряжении она подтвердила реквизиты сторон сделки, количество акций и сумму оплаты. Каким числом было датировано распоряжение, она не интересовалась.
Свидетель Х. - главный бухгалтер ООО "В." также подтвердила, что акции общества "В." были приобретены обществом "В." летом 2004 года, а согласно бухгалтерскому балансу на конец отчетного периода в 2005 году их не было, так как Г. подарил их В. В апреле-мае 2006 года осужденный приказал все документы ООО "В." передать Ш., которая должна была заниматься ликвидацией общества.
Из показаний свидетеля Ш., оглашенных в суде в порядке ст. 281 УПК РФ, следует, что она действительно приобрела ООО "В." для упрощения ликвидации данного общества. Ознакомившись с документами, увидела, что в них нет передаточного распоряжения к договору купли-продажи от 20 июня 2004 года, о чем сообщила осужденному. Через некоторое время он принес ей это распоряжение, датированное 19 мая 2005 года, и при этом пояснил, что поскольку переход права собственности на акции к ООО "В." в реестре акционеров не регистрирован, то сделка не состоялась. После этого осужденный внес запись в реестр акционеров, согласно которой с 19 мая 2006 года ООО "В." стало единственным акционером ЗАО "Н.". При просмотре балансов ООО "В." она видела, что акции были сняты с учета общества, но документов, на основании которых они были сняты не было. Таким образом, акции были зачислены на лицевой счет Б. Он же составил анкету зарегистрированного лица, открыл лицевой счет N 3, произвел списание акций со счета N 1 ООО "В.". О том, что полный пакет акций общества были переданы В. по договору дарения от 01 февраля 2005 года, осужденный ей не сказал. Передаточное распоряжение от 19 мая 2006 года Б. подготовил сам, каким числом он его датировал она не знала, данного распоряжения не видела. (т. 5 л.д. 178 - 181, 219 - 221, т. 7 л.д. 192 - 193, т. 10 л.д. 157 - 159, т. 12 л.д. 49 - 50, т. 14 л.д. 227 - 228, т. 15 л.д. 108 - 109, т. 17 л.д. 112 - 114, 132 - 136).
Пояснив об этих же обстоятельствах, свидетель К. указал, что Ш. приобрела общество "В." по совету осужденного, он же внес соответствующие записи в регистрационный журнал, а в мае 2006 года приобрел у нее акции "Н.".
Свидетель Г. пояснил, что с конца лета 2006 года он работал в ЗАО "Н." в должности заместителя генерального директора Б. В мае 2007 года он подписал договор аренды, по которому ИП Б. передал в аренду ЗАО "Н." объекты недвижимого имущества, расположенные по ул. П. Указанное имущество Б. приобрел по договору купли-продажи у ЗАО "Н.". Осужденный выдал ему доверенность на подписание указанного договора со стороны ЗАО "Н.", так как сам выступал как индивидуальный предприниматель и арендодатель указанного имущества.
Из показаний свидетеля Ч., оглашенных в порядке ст. 281 УПК РФ, следует, что она с августа 2001 года по ноябрь 2007 года работала главным бухгалтером ЗАО "Н.". В бухгалтерии видела договор купли-продажи между обществом и ООО "С.", по условиям которого общество продало ООО "С." часть здания, расположенного по улице П. Видела также договор купли-продажи обществом Б. остальной части здания (т. 10 л.д. 165 - 167).
Из оглашенных в суде в порядке ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля Г. следует, что в результате оценки имущества, расположенного по улице П., была определена его стоимость, которая составляла XXX рублей (т. 5 л.д. 176 - 177).
Объективно показания потерпевших и свидетелей подтверждаются решением о выпуске ЗАО "Н." обыкновенных именных бездокументарных акций, зарегистрированным 30 июня 2004 года РО ФКЦБ России по СФО, договорами купли-продажи акций и дарения В., письменными доказательствами, представленными из ФНС по Новосибирской области и решениями Арбитражного суда, подтвердившими право потерпевшего В. на спорные акции ЗАО "Н., исследованные судом в судебных заседаниях.
О том, что осужденный приобрел акции и имущество ЗАО "Н." и совершил с ним сделки, свидетельствуют копия договора купли-продажи N 1 от 27.03.2007 г., согласно которому ЗАО "Н." в лице генерального директора Б. продает Б. три нежилых помещения, общей площадью 1.814,7 кв. м, расположенные по улице П. за XXX рублей; решение единственного акционера ЗАО "Н." Б. от 21.09.2006 г., согласно которому он отстраняет от должности генерального директора В. и назначает себя; выпиской из ЕГРИП, содержащей сведения об индивидуальном предпринимателе Б., согласно которой последний имеет основной регистрационный номер 307540609300016, основной вид деятельности - сдача в наем собственного недвижимого имущества, дополнительный вид деятельности: аренда прочих машин и оборудования (т. 16 л.д. 208 - 210).
Оценив в совокупности приведенные доказательства, признав их достоверными, относимыми, допустимыми и сопоставив их в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, суд пришел к правильному выводу о том, что Б. достоверно знал о переходе права собственности на акции к ООО "В.", но, пользуясь доверием потерпевших, не внес об этом сведения в реестр акционеров, и затем использовал это обстоятельство для совершения преступления, и так же достоверно знал о переходе такого права к В., но совершил действия, направленные на завладение правом и имуществом. Как следует из установленных судом обстоятельств, преследуя цель завладеть правом и имуществом, осужденный умышленно не совершал действий, которые должен был совершить, а затем использовал возникшие в результате этого обстоятельства в свою пользу, придавая им законность. Из установленных судом обстоятельств так же следует, что о безошибочном прогнозировании осужденным последствий свидетельствует его финансовая грамотность и длительное время работы на экономическом рынке. Поэтому выводы суда о том, что действия осужденного были умышленными, последовательными и целенаправленными, являются обоснованными и, вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, а также потерпевшего, мотивированными и соответствующими фактическим обстоятельствам дела. При этом, учитывая то, что В., Г. и В.1 не проверяли деятельности осужденного, связанной с ведением журнала и реестра, доверяли ему оформление движений акций и регистрацию изменений в учредительных документах, а осужденный использовал это доверие в своих интересах, суд пришел к правильному выводу о том, что Б. злоупотребил доверием, совершая мошенничество.
Доводы жалоб осужденного и адвокатов о том, что суд не дал надлежащей оценки показаниям осужденного, потерпевших и свидетелей, являются необоснованными.
Так, оценивая доводы осужденного о недоказанности его вины, о том, что передаточное распоряжение ему не передавали, и признавая их несостоятельными, суд исходил из того, что они опровергаются совокупностью проверенных и приведенных в приговоре доказательств. При этом доводы осужденного о том, что он вкладывал свои денежные средства в общество, создавал рабочие места, не ставят под сомнение правильность выводов суда о доказанности его вины, поскольку эти обстоятельства связаны с его текущей деятельностью на предприятии в своих же интересах.
Несостоятельными нашел суд доводы осужденного и о том, что он приобрел убыточное предприятие, поскольку они опровергаются не только отчетом от 27 сентября 2006 года N 195/06 о стоимости спорных объектов недвижимости на сумму более XXX рублей, но и заключением оценочной экспертизы N 691/с-10.11011, из которой следует, что рыночная стоимость недвижимого имущества в 2006 году составляла более XXX рублей, что значительно выше, чем суммы долгов, на которые указал осужденный. Не опровергает выводов суда в этой части и аудиторское заключение ООО "С.", представленное осужденным и его защитой.
Учитывая последовательность, с которой потерпевшие Г.. и В. давали показания об обстоятельствах дела, указывая на то, что осужденный принимал пакет документов купли-продажи акций, в котором находилось передаточное распоряжение, регистрировал сделку дарения, а также согласованность этих показаний с письменными доказательствами и показаниями свидетелей С., Б., Б.1, подтвердивших указанные обстоятельства, суд пришел к правильному выводу о достоверности этих показаний. Обоснованно суд не усмотрел в показаниях потерпевших и оговора осужденного, поскольку как на следствии, так и в суде они указывали на обстоятельства, известные не только им лично, но общеизвестные и подтвержденные документами и решениями судов.
Как видно из протоколов судебных заседаний, суд заслушал показания всех явившихся свидетелей, в соответствии с требованиями закона исследовал показания свидетелей Ш., Г., Ч., Р. и привел их в приговоре. Оценивая показания свидетелей Б.1, Б.2 о том, что договоры купли-продажи и дарения акций подтверждались восстановленными документами на основании ранее существовавших документов, а также свидетеля С. о существовании передаточного распоряжения, и свидетелей П. и Д. о надлежащем нотариальном заверении копий этих документов, суд так же признал их достоверными и относимыми. К такому выводу суд пришел исходя из того, что они не только последовательны, но и взаимно дополняют друг друга. При этом у суда не имелось оснований не доверять показаниям свидетеля С. о том, что летом 2004 года при совершении сделки купли-продажи было составлено передаточное распоряжение, а повторное распоряжение она составила по просьбе осужденного в мае 2005 года, поскольку свидетель являлась непосредственным участником этой сделки и оснований оговаривать осужденного у нее не имелось. Не привел таких оснований и осужденный.
Вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, суд не усмотрел существенных противоречий в показаниях свидетелей Ш. и К., поскольку они пояснили об обстоятельствах, связанных с началом ликвидации ООО "В." и продажи акций Б. Сомневаться в достоверности показаний свидетеля Ш. у суда не имелось, поскольку они согласуются с показаниями не только свидетеля К., но и свидетеля С. и потерпевших. Заявления свидетеля Ш., приобщенные к материалам дела после ее допросов, о том, что в протоколах допросов имеются искажения, не влияют на правильность выводов суда о достоверности ее показаний на следствии, поскольку противоречия, на которые она указала, являются несущественными и не опровергают ее показаний в целом. О законности получения этого доказательства пояснила и свидетель К.
Обоснованно признаны судом достоверными и показания свидетелей Г., Л. и К., поскольку они пояснили об обстоятельствах, относимых к делу и свидетельствующих о купле-продаже акций обществом ООО "В." обществу "В.", процедуре ликвидации ООО "В." и о последующем движении акций.
Как установлено судом, специалистом Г. составлено заключение о финансовой состоятельности общества в 2006 году. Как показания специалиста, так и заключение исследованы судом и оценены в совокупности с другими доказательствами в соответствии со ст. 88 УПК РФ, и, вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, не ставят под сомнение выводы суда о доказанности вины осужденного, поскольку не опровергают совокупности доказательств, свидетельствующих об умысле осужденного и совершенных им действий в 2004 и 2005 годах.
Как видно из материалов дела, показания вышеназванных свидетелей и потерпевших, а также свидетелей А. и З., подробно изложены в протоколах судебных заседаний и объективно приведены в приговоре. При этом краткое изложение показаний потерпевших и свидетелей в приговоре не противоречит требованиям, предъявляемым к составлению приговора, и, вопреки доводам жалоб осужденного и адвокатов, не свидетельствует об искажении этих показаний.
Несостоятельными являются доводы жалоб осужденного и адвокатов о том, что показания потерпевшего Г. и свидетеля К. не могут быть допустимыми доказательствами виновности осужденного, поскольку Г. является родственником потерпевшего, а свидетель - работником милиции, поэтому они заинтересованы в исходе дела.
В соответствии со ст. 74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. В качестве таких доказательств допускаются и показания свидетелей. На основании ст. 56 ч. 1 УПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для разрешения уголовного дела. Как видно из материалов дела ни свидетель, ни потерпевший не являются лицами, допрос которых исключается в соответствии со ст. 56 ч. 3 УПК РФ. Кроме того, из протокола судебного заседания видно, что названные лица пояснили об обстоятельствах, имеющих значение для дела, при этом каких-либо сомнений в судебное следствие не внес.
При таких обстоятельствах, суд обоснованно не усмотрел в показаниях свидетеля и потерпевшего какой-либо заинтересованности в исходе дела и признал их показания допустимыми наравне с другими доказательствами.
Как видно из материалов дела, суд исследовал обстоятельства и представленные документы, подтверждающие стоимость имущества, расположенного по улице П. в городе Новосибирске и установил, что его стоимость составила XXX рублей. Об этом свидетельствует отчет от 27 сентября 2006 года об оценке рыночной стоимости объекта по указанному адресу, который суд привел в приговоре (л.д. 266 том 20). Не опровергло этих выводов и заключение экспертов N 691/с-10.11 о том, что его стоимость не менее указанной суммы, а более. Однако, учитывая требования ст. 252 УПК РФ суд не вышел за рамки предъявленного обвинения и указал на сумму ущерба в размере XXX рублей.
При таких обстоятельствах с доводами жалоб осужденного и адвокатов о том, что суд необоснованно сослался на заключение экспертов N 691/с-10.11 и не установил сумму причиненного ущерба, согласиться нельзя.
Как установлено судом, 19 мая 2006 года ООО "В." в лице генерального директора Ш. приняло решение о назначении директором ЗАО "Н." Б. и обязании его внести в Устав этого общества изменения о том, что единственным акционером "Н." является общество "В.". На основании этого решения налоговый орган внес изменения в учредительные документы, тем самым оформив смену собственника ЗАО "Н.". Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 31 августа 2006 года по иску В.. к ЗАО "Н.", ООО "В." и ИФНС по Октябрьскому району г. Новосибирска указанное решение от 19 мая 2006 года признано недействительным (т. 11 л.д. 205 - 207, т. 13 л.д. 127 - 129).
Суд так же установил, что 1 февраля 2005 года ООО "В." подарило потерпевшему В. 1000 акций ЗАО "Н.". Осужденный оспорил указанный договор дарения, но решением Арбитражного суда Новосибирской области от 19 сентября 2007 года в иске Б. было отказано. При этом суд указал, что передаточное распоряжение от 19 мая 2006 года о переходе права на акции ООО "В." к Б. нельзя признать действительным (т. 11 л.д. 208 - 210, т. 13 л.д. 119 - 121).
Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 27 декабря 2007 года по иску В. к ЗАО "Н." было признано недействительным решение единственного акционера ЗАО "Н." в лице Б. от 25 мая 2006 года, которым он внес изменения в Устав общества. Этим решением суд установил, что Б. не имел права собственности на 1000 акций ЗАО "Н.", поэтому не мог участвовать в общем собрании от 25 мая 2006 года и принимать решения (т. 11 л.д. 217 - 219, т. 13 л.д. 135 - 137).
Решениями Арбитражного суда Новосибирской области от 21 декабря 2007 и 28 декабря 2007 года признаны недействительными и решения ИФНС по Октябрьскому району г. Новосибирска от 02 июня 2006 года N 2914, 2915 и от 24 мая 2006 года N 2790, 2791 о внесении изменений в учредительные документы ЗАО "Н.", произведенных на основании документов, представленных осужденным (т. 11 л.д. 220 - 221, т. 13 л.д. 138 - 139, т. 11 л.д. 222 - 223, т. 13 л.д. 133 - 134).
Кроме того, решением Арбитражного суда Новосибирской области от 19 февраля 2008 года по иску В. к ЗАО "Н.", ООО "С." и Б. договоры купли-продажи от 27 марта 2007 года и 13 июня 2006 года помещений административно-производственного здания, расположенного по улице П. в городе Новосибирске признаны недействительными (т. 13 л.д. 140 - 141).
Приведенные решения содержат сведения, относимые к данному делу. Как видно из материалов дела, все указанные решения Арбитражного суда вступили в законную силу. По смыслу уголовно-процессуального закона, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором либо иным решением суда, принятым в рамках иного, в том числе арбитражного судопроизводства, признаются судом без дополнительной проверки. Учитывая приведенные обстоятельства, суд обоснованно пришел к выводу о том, что они свидетельствуют о доказанности вины осужденного в совершении мошенничества и легализации имущества. При этом, участие в судебных процессах осужденного, либо его отсутствие, на правильность выводов суда не влияет.
При таких обстоятельствах, доводы жалоб осужденного и адвокатов о том, что суд необоснованно привел в приговоре решения Арбитражного суда, являются необоснованными.
Необоснованными являются доводы жалоб осужденного и адвокатов и о том, что суд не вправе был постановить приговор без оригиналов документов, и принял во внимание копии сфальсифицированных документов.
Как следует из решений Арбитражного суда, обстоятельства, свидетельствующие о принятии осужденным незаконных решений, устанавливались не только на основании доводов истца или ответчика, но и исходя из представленных документов в подлинном виде, либо заверенных надлежащим образом. Так, из решения Арбитражного суда от 19 сентября 2007 года следует, что В. представил в суд подлинники и нотариально заверенные копии договора дарения от 1 февраля 2005 года, передаточных распоряжений "В." и ООО "В.", решения единственного участника ООО "В." Г. от 1 февраля 2005 года, которые были осмотрены судом, а копии приобщены к делу (л.д. 208 - 210 том 11, л.д. 119 - 121 том 13). Кроме того, из показаний потерпевших Г. и В., свидетелей Б. и Б1, следует, что реестр акционеров и журнал входящих документов были восстановлены на основании существовавших документов. Копии указанных документов в надлежащем порядке были заверены нотариусами. Причастность потерпевшего В. к фальсификации документов проверялась и в результате этой проверки было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием в его действиях состава преступления (л.д. 91 т. 15, л.д. 92, 99 том 17).
Таким образом, тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все доказательства в их совокупности, суд пришел к правильному выводу о доказанности вины Б. с совершении хищения чужого имущества и приобретение права на чужое имущество путем злоупотребления доверием, лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере, и верно квалифицировал его действия и осудил по ст. 159 ч. 4 УК РФ. Выводы суда о наличии в действиях осужденного приведенных квалифицирующих признаков мошенничества соответствуют фактическим обстоятельствам дела и мотивированы, оснований сомневаться в их правильности у судебной коллегии не имеется.
Доводы жалобы потерпевшего В. о несправедливости назначенного осужденному наказания являются необоснованными.
Как видно из приговора, назначая осужденному наказание, суд учел степень тяжести совершенного им преступления, и конкретные обстоятельства дела. Обоснованно суд признал обстоятельствами, смягчающими наказание, отсутствие судимостей, положительную характеристику, наличие на его иждивении несовершеннолетнего ребенка. Учитывая приведенные обстоятельства в совокупности, суд пришел к выводу о необходимости назначить осужденному наказание в виде лишения свободы, но без реального отбывания. Выводы суда о виде и размере наказания мотивированы. Обосновал свой вывод суд и об отсутствии оснований для назначения осужденному наказания с учетом ст. 64 УК РФ. При таких обстоятельствах, назначенное осужденному наказание следует считать справедливым, соответствующим фактическим обстоятельствам дела, характеру преступления и данным о его личности, что отвечает требованиям ст. 60 УК РФ.
Вместе с тем, приговор суда в части осуждения Б. по ст. 174.1 ч. 2 УК РФ подлежит отмене, а производство по делу в этой части - прекращению.
По смыслу уголовного закона, преступлением признаются финансовые операции и другие сделки с имуществом, приобретенным лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению этим имуществом, совершенные в крупном размере. Крупным размером, в соответствии с примечаниями к уголовному закону, являются финансовые операции и другие сделки с имуществом, совершенные на сумму, превышающую шесть миллионов рублей.
Между тем, как следует из материалов дела, Б. признан виновным в совершении легализации имущества в крупном размере. При этом суд привел доказательства, свидетельствующие о том, что осужденный совершил с имуществом финансовые сделки с объектом 1 на сумму XXX рублей, с объектом 3 на сумму XXX рублей, с объектом 4 на сумму XXX рублей, а всего на сумму XXX рублей, (л.д. 18-20 том 8).
Кроме того, суд признал Б. виновным в совершении легализации имущества с использованием своего служебного положения и квалифицировал его действия по ч. 2 ст. 174.1 УК РФ в редакции Закона от 7 апреля 2010 года.
Между тем, в соответствии с редакцией названного Закона, при наличии в действиях виновного лица указанного квалифицирующего признака, его действия следует квалифицировать по п. "б" ч. 2 ст. 174.1 УК РФ. Однако, суд не указал п. "б" ни в описательно-мотивировочной части приговора, ни в его резолютивной части.
При таких обстоятельствах, действия осужденного по этому эпизоду следует переквалифицировать с ч. 2 ст. 174.1 УК РФ на ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, и с учетом степени тяжести преступления, конкретных обстоятельств дела и данных о личности Б. назначить ему наказание в виде лишения свободы.
В соответствии со ст. 15 ч. 2 УК РФ данное преступление является преступлением небольшой тяжести. По правилам, предусмотренным ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести прошло два года. Как видно из материалов дела, с момента совершения осужденным данного преступления - апреля 2006 года, прошло более двух лет.
Таким образом, сроки давности уголовного преследования Б. по ст. 174.1 ч. 1 УК РФ истекли, поэтому от наказания его следует освободить, производство по делу прекратить в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. В связи с этим из приговора следует исключить и ссылку суда на применение правил ст. 69 ч. 3, 4 УК РФ.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не имеется
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
Приговор Октябрьского районного суда города Новосибирска от 30 ноября 2011 года в отношении Б. изменить, переквалифицировать действия Б. с ч. 2 ст. 174.1 УК РФ на ч. 1 ст. 174.1 УК РФ и назначить наказание в виде штрафа в размере 100000 рублей. В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ от назначенного наказания его освободить за истечением сроков давности уголовного преследования.
Исключить из приговора ссылку суда на применение правил, предусмотренных ст. 69 ч. 3, 4 УК РФ.
Считать Б. осужденным по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 300000 рублей. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание считать условным с испытательным сроком в 3 года.
В остальной части этот же приговор в отношении Б. оставить без изменения, удовлетворив кассационные жалобы осужденного Б. и адвокатов Романенко Т.В., Нечаева В.Н. частично, а кассационную жалобу потерпевшего В. оставив без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOCS.SUBSCHET.RU | Налоги и учет. Документы" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)